/ / / / Влияние цифровизации на развитие института авторского права и смежных прав

Влияние цифровизации на развитие института авторского права и смежных прав (Лосев С.С.)

ЛОСЕВ С.С.,
ведущий научный сотрудник отдела исследований в области гражданского,экологического и социального права Института правовых исследований НЦЗПИ, кандидат юридических наук, доцент

Новым вызовом для права интеллектуальной собственности стало активное развитие цифровых технологий. Цифровая среда не только дублирует «аналоговую» реальность, но и порождает принципиально новые объекты, способные к участию в гражданском обороте и, соответственно, требующие правовой охраны. В условиях глобального информационного пространства кардинально изменились механизмы распространения авторских произведений среди потребителей под воздействием информационно-цифровых технологий1. При этом цифровые технологии в равной мере могут использоваться как для правомерного доведения результатов интеллектуальной деятельности до потребителей, защиты интересов правообладателей, так и для нарушения прав интеллектуальной собственности.

______________________________

1 Караулова, Ю. А. Правовое регулирование авторских прав в глобальном информационном пространстве (сравнительный анализ правоприменительной практики) : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / Ю. А. Караулова ; Моск. госуд. ин-т междунар. отношений. – М., 2009. – С. 8.

Как отмечает в своей монографии В.Л.Энтин, «…в доцифровую эпоху авторское право сравнительно легко адаптировалось к технологическим изменениям путем распространения действия его норм на новые способы использования. Вместе с тем к качественному скачку, порожденному дематериализацией объекта права, нужно приспособиться с позиций охраны не только интересов правообладателей, но и интересов пользователей, настаивающих на устранении искусственных барьеров, повышающих стоимость транзакции при использовании произведений или препятствующих такому использованию. …Возникла ситуация, когда авторское право настолько отстает от современных технических возможностей, что нередко воспринимается не только как анахронизм, но и как препятствие для свободы творчества и деятельности средств массовой информации»2.

______________________________

2 Энтин, В. Л. Авторское право в виртуальной реальности (новые возможности и вызовы цифровой эпохи) [Электронный ресурс] / В. Л. Энтин. – М. : Статут, 2017 // КонсультантПлюс. Россия / ООО «ЮрСпектр». – Минск, 2021.

Можно сказать точнее: основным вызовом для института авторского права и смежных прав в настоящее время стало активное развитие глобальной компьютерной сети Интернет (далее – сеть Интернет).

Анализируя правовые проблемы, возникающие в связи с использованием результатов интеллектуальной деятельности в сети Интернет, российский исследователь С.Б.Бреус в своей диссертации «Защита авторских прав в Интернет» отмечал, что в силу масштабов использования многие проблемы, актуальные для осуществления исключительных прав, могут проявляться в более сложной форме, что связано прежде всего с тем, что доступ к соответствующему объекту исключительных прав открывается одновременно для предельно широкого круга лиц, включающего в себя миллионы пользователей сети Интернет; открыв доступ к определенному объекту в сети Интернет, практически невозможно предотвратить дальнейшее использование этого объекта пользователями сети. Кроме того, будут возникать специфические проблемы, связанные с внетерриториальным использованием при сохранении территориального характера действия исключительных прав3. Простота копирования и передачи информации, анонимность участия в информационном обмене в сети Интернет поставили чрезвычайно сложные вопросы перед юридической наукой, законотворческой и судебной практикой, ответы на которые не найдены до настоящего времени. В результате правовое регулирование отношений, связанных с использованием произведений в сети Интернет, существенным образом отстает от уровня развития цифровых и компьютерно-сетевых технологий на современном этапе4.

______________________________

3 Бреус, С. Б. Защита авторских прав в Интернет : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / С. Б. Бреус ; Современная гуманитарная акад. – М., 2005. – С. 14.

4 Радайкин, М. Ф. Правовые механизмы обеспечения баланса интересов субъектов авторского права в Интернет-среде : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / М. Ф. Радайкин ; Рос. госуд. акад. интеллектуал. собственности. – М., 2013. – С. 3–4.

На протяжении длительного времени основное внимание в научных работах уделялось проблемам противодействия неправомерному использованию произведений, нарушению авторских и смежных прав в сети Интернет. Однако не меньшие проблемы возникают с реализацией прав, в том числе с определением условий и оформлением договорных отношений, при предоставлении правообладателями согласия на использование произведений добросовестными пользователями.

На сегодняшний день проблема влияния информационных технологий на институт авторского права и смежных прав становится еще более сложной. Как отмечают Е.В.Гоц и И.А.Близнец, в настоящее время речь уже идет не о росте использования объектов авторского права и смежных прав в цифровых сетях или об идеях создания цифровых реестров таких объектов, а об интеграции всевозможных электронных сервисов, имеющих прямое или косвенное отношение к обороту прав на результаты интеллектуальной деятельности, в единую цифровую институциональную среду, цифровую экосистему интеллектуальной собственности5. Кроме того, по мнению данных исследователей, назрела потребность изменения законодательства в связи с трансформацией понимания свободного использования объектов авторского права и смежных прав в цифровой среде6.

______________________________

5 Гоц, Е. В. Развитие цифровой экосистемы авторского права и смежных прав: вымысел или реальность / Е. В. Гоц, И. А. Близнец // Юрист. – 2021. – № 9. – С. 12.

6 Гоц, Е. В. Развитие цифровой экосистемы авторского права и смежных прав: вымысел или реальность / Е. В. Гоц, И. А. Близнец // Юрист. – 2021. – № 9. – С. 15.

Можно говорить о том, что проблема влияния информационных технологий и сети Интернет на институт авторского права и смежных прав является комплексной и имеет ряд аспектов, таких как:

1) необходимость адаптации содержания исключительного авторского (смежного) права к условиям использования произведений и объектов смежных прав в цифровой среде, в том числе в сети Интернет;

2) необходимость пересмотра системы ограничений исключительного авторского (смежного) права для достижения справедливого баланса интересов правообладателей и общества при использовании произведений и объектов смежных прав в сети Интернет;

3) необходимость трансформации системы договоров, применяемых для распоряжения исключительным авторским или смежным правом, в условиях цифровизации общественных отношений, упрощение механизмов заключения договоров с использованием информационных технологий;

4) необходимость определения правовой природы значительного числа так называемых сиротских произведений, авторы и (или) правообладатели которых неизвестны или не могут быть найдены;

5) необходимость создания специального механизма защиты авторских и смежных прав в сети Интернет.

Рассмотрение названных выше вопросов и составляет предметное поле настоящего исследования.

Появление сети Интернет стало толчком для пересмотра норм законодательства об авторском праве и смежных правах в глобальном масштабе. Сразу следует отметить, что предметом пересмотра стали нормы, посвященные определению содержания исключительных прав. Вопрос о том, что при использовании произведений в сети Интернет за авторами сохраняются все личные неимущественные права, предусмотренные законодательством, не вызывал сомнений7.

______________________________

7 Коростелева, С. В. Личные неимущественные права авторов и особенности их реализации в Интернет : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / С. В. Коростелева ; Рос. госуд. ин-т интеллектуал. собственности. – М., 2006. – С. 9.

Основой для такого глобального пересмотра стало принятие в 1996 г. разработанных под эгидой Всемирной организации интеллектуальной собственности (далее – ВОИС) двух международных договоров: Договора ВОИС по авторскому праву (далее – ДАП)8 и Договора ВОИС по исполнениям и фонограммам (далее – ДИФ)9.

______________________________

8 Договор Всемирной организации интеллектуальной собственности по авторскому праву [подписан в г. Женеве 20.12.1996 г.] // КонсультантПлюс. Беларусь / ООО «ЮрСпектр». – Минск, 2021.

9 Договор Всемирной организации интеллектуальной собственности по исполнениям и фонограммам [подписан в г. Женеве 20.12.1996 г.] // КонсультантПлюс. Беларусь / ООО «ЮрСпектр». – Минск, 2021.

В преамбуле ДАП, обосновывающей необходимость его принятия, говорится о том, что Договаривающиеся Стороны признают необходимость введения новых международных правил в целях обеспечения адекватных решений проблем, порождаемых новым экономическим, социальным, культурным и техническим развитием, признают проникновение и существенное влияние информационных и коммуникационных технологий на создание и использование литературных и художественных произведений, а также признают необходимость поддержания баланса между правами авторов и всеобщим общественным интересом, особенно в области образования, научных исследований и доступа к информации.

Анализируя текст ДАП, можно выделить несколько ключевых положений, призванных адаптировать авторское право к новым реалиям цифровой среды. Во-первых, в сделанном сторонами согласованном заявлении в отношении ст. 1(4) ДАП отмечается, что право на воспроизведение, как оно определено в ст. 9 Бернской конвенции, и допускаемые этой статьей исключения полностью применяются в цифровой среде и, в частности, в отношении использования произведений в цифровой форме; также понимается, что хранение охраняемого произведения в цифровой форме в электронном средстве является воспроизведением в смысле ст. 9 Бернской конвенции. Во-вторых, в ст. 8 ДАП предусмотрено, что «…без ущерба положениям ст. 11(1)(ii), 11bis(1)(i) и (ii), 11ter(1)(ii), 14(1)(ii) и 14bis(1) Бернской конвенции авторы литературных и художественных произведений пользуются исключительным правом разрешать любое сообщение своих произведений для всеобщего сведения (right of communication to the public) по проводам или средствами беспроводной связи, включая доведение своих произведений до всеобщего сведения таким образом, что представители публики могут осуществлять доступ к таким произведениям из любого места и в любое время по их собственному выбору».

Право на сообщение для всеобщего сведения признано за исполнителями, согласно ст. 10 ДИФ, и производителями фонограмм – согласно ст. 14 ДИФ.

Закрепление на уровне международного договора права автора (иного правообладателя) разрешать либо не разрешать сообщение своего произведения (исполнения, фонограммы) для всеобщего сведения стало основой для решения проблемы осуществления и защиты авторского права и смежных прав в сети Интернет. Однако следует обратить внимание на очень широкое определение права на сообщение для всеобщего сведения, в рамках которого выделен принципиально новый способ использования произведения или объектов смежных прав – доведение до всеобщего сведения (making available to the public), который по мысли разработчиков ДАП и ДИФ и должен отражать особенность эксплуатации объектов авторского права и смежных прав в сети Интернет.

ДАП и ДИФ стали основой для реформирования института авторского права и смежных прав во многих странах мира. В подготовленном Ведомством по авторскому праву США обзоре, посвященном праву на доведение до всеобщего сведения, на основании анализа законодательства государств – участников ДАП выделены три возможные модели его имплементации в национальное законодательство:

1. Модель ДАП. 49 из 96 государств повторили данное в ДАП определение права на доведение до всеобщего сведения либо сделали это с несущественными изменениями, обусловленными сложностями перевода.

2. Альтернативная модель. 31 страна (Австралия, Канада, КНР, Япония, Швейцария и др.) использовали идею права на доведение до всеобщего сведения, но определили его иначе, чем это предложено в ДАП.

3. Модель «молчания закона». 14 государств (Аргентина, Бельгия, Нидерланды, США и др.) специально не закрепляли данное право в национальном законодательстве, объясняя это тем, что имеющееся определение исключительного авторского права включает в себя концепт права на доведение до всеобщего сведения10.

______________________________

10 The Making Available Right in the United States: а Report of the Register of Copyright [Electronic resource] // United States Copyright Office. – P. 57–62. – Mode of access: https://www.copyright.gov/docs/making_available/making-available-right.pdf. – Date of access: 01.11.2021.

Наиболее наглядным примером стал пересмотр законодательства европейских государств, осуществлявшийся на основании Директивы Европейского парламента и Совета ЕС № 2001/29/ЕС от 22 мая 2001 г. «О гармонизации отдельных аспектов авторского права и смежных прав в информационном обществе»11. Согласно ст. 3 Директивы, государства – члены ЕС обязаны предоставлять авторам исключительное право разрешать или запрещать любое сообщение их произведений для всеобщего сведения по проводам или средствами беспроводной связи, в том числе доведение до всеобщего сведения своих работ таким образом, чтобы представители публики могли получить к ним доступ в любое время из места, которое они выберут индивидуально. Государства-члены предусматривают исключительное право разрешать или запрещать сделать доступным для всеобщего сведения по проводам или средствами беспроводной связи таким образом, чтобы представители публики могли получить к ним доступ в любое время из места по индивидуальному выбору: (а) для исполнителей – записи их выступлений; (b) для производителей фонограмм – их фонограмм; (c) для производителей первой фиксации фильмов – оригинала и копий их фильма; (d) для организаций эфирного вещания – записи их передач в эфир, независимо от того, передаются они по проводам или в эфире, в том числе по кабелю или через спутник. Таким образом, европейский законодатель повторил концептуальную схему ДАП и ДИФ, состоящую в выделении двух понятий, связанных с использованием произведений и объектов смежных прав в сети Интернет: общее понятие «сообщение для всеобщего сведения», включающее в себя в качестве частного случая «доведение до всеобщего сведения».

______________________________

11 Directive 2001/29/EC of the European Parliament and of the Council of 22 May 2001 on the harmonisation of certain aspects of copyright and related rights in the information society [Electronic resource] // EUR-Lex. An official website of the European Union. – Mode of access: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/?uri=celex%3A32001L0029. – Date of access: 01.11.2021.

Данный подход воспринят и государствами на постсоветском пространстве, которые в развитии своего законодательства ориентировались на нормы договоров ВОИС 1996 г. Кроме того, подписанное 12 ноября 2021 г. в г. Бишкеке Соглашение о сотрудничестве государств – участников СНГ по охране и защите прав на объекты авторского и смежных прав в информационно-телекоммуникационных сетях12 фактически повторяет ключевые положения ДАП и ДИФ.

______________________________

12 Соглашение о сотрудничестве государств – участников Содружества Независимых Государств по охране и защите прав на объекты авторского права и смежных прав в информационно-телекоммуникационных сетях [Электронный ресурс] [подписан в г. Бишкеке 12 нояб. 2021 г.] // Официальный Интернет-портал правовой информации. – Режим доступа: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202111150049?index=5&rangeSize=1. – Дата доступа: 15.11.2021.

Положения ДАП и ДИФ имплементированы и в законодательство Республики Беларусь. Во-первых, в ст. 5 Закона «Об авторском праве и смежных правах» дано определение понятия «сообщение для всеобщего сведения»; таковым считается передача с помощью беспроводной связи или по проводам, радиочастотному или оптическому кабелю звуков и (или) изображений либо их отображений для приема публикой, включая эфирное и кабельное вещание. Сообщением для всеобщего сведения также является доведение объекта авторского права или смежных прав до всеобщего сведения таким образом, что представители публики могут осуществлять к нему доступ из любого места и в любое время по их собственному выбору. Во-вторых, в содержании исключительного авторского права (ст. 16), исключительного права на исполнение (ст. 25) и исключительного права на передачу (ст. 29) в качестве действий по использованию соответствующего объекта наряду с передачей в эфир, передачей по кабелю называется «иное сообщение для всеобщего сведения», для фонограмм – «сообщение для всеобщего сведения»).

Однако такой подход также вызывает критическую оценку. Суть проблемы видится, в первую очередь, в соотношении понятия «сообщение для всеобщего сведения», являющегося родовым, с такими способами использования произведения, как передача в эфир или по кабелю. По мнению М.Ф.Радайкина, выделение в законодательстве Российской Федерации из общего понятия «сообщение для всеобщего сведения» таких действий, как сообщение в эфир, сообщение по кабелю и доведение до всеобщего сведения, привело к возникновению ряда проблем, делающих невозможным однозначное отнесение к одному из указанных видов сообщения для всеобщего сведения отдельных случаев использования произведений в цифровых интерактивных сетях, включая случаи потокового вещания, использования в локальных сетях, размещения произведений на сетевых ресурсах ограниченного доступа и т.д. Для решения данной проблемы предлагается включить в перечень способов использования произведения предоставление доступа к произведению с использованием информационно-телекоммуникационной сети13.

______________________________

13 Радайкин, М. Ф. Правовые механизмы обеспечения баланса интересов субъектов авторского права в Интернет-среде : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / М. Ф. Радайкин ; Рос. госуд. акад. интеллектуал. собственности. – М., 2013. – С. 12–13.

В правовой доктрине преобладает основанное на данном в законодательстве определении представление о том, что исключительное авторское право распространяется на все возможные способы и формы использования произведения14. Так, по мнению В.Л.Энтина, право на доведение до всеобщего сведения вбирает в себя интерактивные способы использования произведений и объектов смежных прав, включая предложение к загрузке в память компьютера или мобильного устройства, подключение и передачу при помощи стриминга, показ с взиманием платы за просмотр, обмен файлами в файлообменной сети15.

______________________________

14 Свиридова, Е. А. Использование произведения: понятие в доктрине и законодательстве / Е. А. Свиридова // Новый юридический журнал. – 2014. – № 3. – С. 93.

15 Энтин, В. Л. Справедливое вознаграждение как драйвер реформы авторского права в цифровой среде / В. Л. Энтин // Современное право. – 2019. – № 3. – С. 56–57.

С одной стороны, признание за обладателем авторского права исключительного права использовать произведение «в любой форме и любым способом» должно охватывать все возможные варианты его эксплуатации. С другой стороны, построение договорных отношений по поводу использования произведения в сети Интернет в тех случаях, когда соответствующее действие находится в сфере действия исключительного права правообладателя, требует определенной модели в виде названного в законе способа использования, ориентируясь на которую стороны могут определить предмет заключаемого договора.

В этом отношении заслуживает внимания законодательный опыт КНР: ст. 10 Закона КНР об авторском праве предусматривает наряду с правом на трансляцию произведения средствами проводной и беспроводной связи отдельного права, которое определено как «право на распространение по информационным сетям»16. Такое определение способа использования произведения позволяет охватить все возможные случаи его эксплуатации в сети Интернет, в том числе при помощи торрентов, особенностью которых является то, что произведение «в собранном виде» создается на компьютере конечного пользователя из отдельных файлов, представленных на многочисленных серверах в сети, каждый из которых не может рассматриваться как произведение, а доступность такого файла в сети – как сообщение произведения для всеобщего сведения.

______________________________

16 Еременко, В. И. Авторское право и смежные права в государствах БРИКС / В. И. Еременко // ИС. Авторское право и смежные права. – 2020. – 10. – С. 7–8.

Подводя итог изложенному, следует поддержать мнение о необходимости переосмысления права на доведение до всеобщего сведения и его регламентации в качестве «Интернет-правомочия» как на международном уровне, так и в законодательстве отдельных государств17.

______________________________

17 Глонина, В. Н. Доведение до всеобщего сведения объектов авторского права и смежных прав / В. Н. Глонина // ИС. Авторское право и смежные права. – 2018. – № 4. – С. 45–46.

Распространение действия исключительного авторского (смежного) права на случаи использования объектов в сети Интернет заставляет заново обратиться к проблеме определения пределов действия этого права уже применительно к реалиям цифровой среды. При этом основной проблемой является необходимость баланса между защитой авторских прав и свободой распространения и получения информации18. Такое положение дел называют цифровой дилеммой: проблема состоит в том, чтобы поддержать необходимую грань между введением контроля за использованием объектов авторского права, а с другой стороны – сохранить широкий доступ пользователей к информации для обеспечения творческого и интеллектуального обмена19.

______________________________

18 Лепешин, Д. А. О некоторых вопросах защиты авторских и смежных прав в информационно-телекоммуникационной сети Интернет / Д. А. Лепешин // Судья. – 2020. – № 10. – С. 12.

19 Скиба, В. И. Гражданско-правовые вопросы совершенствования законодательства об авторском праве и о средствах индивидуализации субъектов в аспекте глобальной сети Интернет : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / В. И. Скиба ; Моск. гос. ун-т. коммерции. – М., 2002. – С. 14.

Специальными пределами для исключительного права являются установленные законом ограничения, связанные с допускаемой возможностью использования охраняемого объекта без согласия правообладателя. В отечественной правовой традиции такие ограничения именуются случаями свободного использования (глава 4 Закона Республики Беларусь «Об авторском праве и смежных правах»).

Исследователи вполне обоснованно определяют проблему ограничений исключительного права в качестве одной из наиболее важных в системе права интеллектуальной собственности20.

______________________________

20 Судариков, С. А. Авторское право / С. А. Судариков. – М. : Проспект, 2013. – С. 235.

Для понимания важности свободного доступа общества к достижениям культуры можно обратиться к такому фундаментальному международному акту, как Всеобщая декларация прав человека 1948 г., которая в ст. 27 предусматривает, что каждый человек имеет право свободно участвовать в культурной жизни общества, наслаждаться искусством, участвовать в научном прогрессе и пользоваться его благами. Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах 1966 г. предусматривает право каждого человека на участие в культурной жизни, на использование и практическое применение результатов научного прогресса, а также на защиту моральных и материальных интересов, возникающих в связи с любыми научными, литературными или художественными трудами, автором которых он является. Таким образом, международными актами с самого начала был закреплен принцип сбалансированного подхода к регулированию интеллектуальных прав, предполагающий, что защита прав автора должна осуществляться одновременно с обеспечением права каждого на доступ и пользование достижениями науки и культуры. Как было отмечено в заявлении Комитета ООН по экономическим, социальным и культурным правам, «…в конечном счете интеллектуальная собственность представляет собой социальный продукт и имеет социальную функцию. Защита интеллектуальной собственности должна служить цели обеспечения благосостояния человека, а свое правовое выражение данная цель находит в международных инструментах по защите прав человека»21. По справедливому суждению В.С.Савиной, на современном этапе развития информационного общества существует настоятельная необходимость в совершенствовании норм авторского права и гражданско-правовых механизмов обеспечения баланса частных и публичных интересов применительно к отношениям, складывающимся в связи с использованием произведений в сети Интернет22. Еще более четко эту мысль сформулировал И.И.Засурский: «…сейчас настал момент, когда у нас, в России, необходимо найти стратегический баланс между защитой интеллектуальных прав и защитой общественных интересов, интересов государства»23.

______________________________

21 Human Rights and Intellectual Property. Statement of Committee on Economic, Social and Cultural Rights. United Nations. Document № C.12/2001/15 [Electronic resource] // United Nations. The Office of the High Commissioner for Human Rights. – Mode of access: https://www2.ohchr.org/english/bodies/cescr/docs/statements/E.C.12.2001.15HRIntel-property.pdf. – Date of access: 01.11.2021.

22 Савина, В. С. Актуальные тенденции развития авторского права в цифровую эпоху / В. С. Савина // ИС. Авторское право и смежные права. – 2017. – № 11. – С. 58.

23 Засурский, И. И. Новая модель регулирования авторских прав. Общественное достояние и концепция общего блага / И. И. Засурский. – 3-е изд., испр. и доп. – М. : Ассоц. Интернет-издателей ; Екатеринбург : Кабинетный ученый, 2016. – С. 8.

Как отмечает французский правовед Анн Лепаж, большинство законов об авторском праве создавалось с учетом установления баланса между предоставляемой творцам монополией на их произведения, с одной стороны, и потребностью общества в том, чтобы иметь свободный доступ к творческому произведению без помех со стороны исключительных прав авторов – с другой24.

______________________________

24 Лепаж, Анн. Обзор изъятий и ограничений авторского права в цифровой среде / Анн Лепаж // Авторское право. Бюллетень UNESCO. – Том XXXVII. – 2003. – № 1. – С. 3–4.

Очевидно, что при решении вопроса о закреплении определенного ограничения исключительного авторского права национальный законодатель должен определить тот интерес, который должен учитываться путем ограничения монополии правообладателя, а также способ такого ограничения с учетом особенностей национальной правовой системы. При этом свобода усмотрения национального законодателя существенным образом ограничена нормами многосторонних международных договоров, устанавливающих стандарты охраны авторских прав.

Обращаясь к положениям международных договоров, следует сразу же отметить, что в них применительно к изъятиям из правовой охраны одновременно используются два термина: ограничения (limitations) и исключения (exceptions). Профессор С.Рикетсон, анализируя нормы Бернской конвенции, относит к ограничениям те нормы, которые позволяют исключать определенные произведения из числа охраняемых авторским правом, а к исключениям – допускаемые случаи использования охраняемых произведений без согласия правообладателя25. Другие зарубежные исследователи исходят из того, что ограничения исключительного права не представляют собой исключений из правила и их нужно рассматривать как технические приемы, с помощью которых закон очерчивает пределы монополии26. А.С.Ворожевич отмечает, что в западной доктрине чаще всего встречается объединенное понятие «ограничения и исключения»; обычно авторы рассматривают ограничения и исключения в качестве единого института, не дифференцируя, какие конкретно действия с произведением относятся к первым, а какие – ко вторым27.

______________________________

25 WIPO Study on Limitations and Exceptions of Copyright and Related Rights in the Digital Environment / SCCR/9/7. [Electronic resource] // World Intellectual Property Organization. – Mode of access: http://www.wipo.int/edocs/mdocs/copyright/en/sccr_9/sccr_9_7.pdf. – Date of access: 01.11.2021.

26 Гейгер, К. Роль трехступенчатого теста в адаптации законодательства об авторском праве к информационному обществу [Электронный ресурс] / К. Гейгер // Бюллетень ЮНЕСКО по авторскому праву. – 2007. – № 1. – Режим доступа: http://unesdoc.unesco.org/images/0015/001578/157848r.pdf. – Дата доступа: 01.11.2021.

27 Ворожевич, А. С. Границы и пределы осуществления авторских и смежных прав / А. С. Ворожевич. – М. : Статут, 2020. – С. 58.

Согласно Бернской конвенции, случаи свободного использования охраняемых произведений носят частный характер и относятся к традиционным способам использования произведений. Однако, как справедливо отмечает А.Лепаж, технологические перемены, в частности развитие цифровых средств передачи информации, значительно поколебали установленный ранее баланс, в связи с чем снова встал вопрос о том, чтобы определить предоставляемые авторам исключительные права таким образом, чтобы это устроило и интересы творцов, и потребности общества28.

______________________________

28 Лепаж, Анн. Обзор изъятий и ограничений авторского права в цифровой среде / Анн Лепаж // Авторское право. Бюллетень UNESCO. – Том XXXVII. – 2003. – № 1. – С. 3.

Следует вспомнить ст. 9(2) Бернской конвенции, которая закрепляет общее разрешение для стран-участниц свободно воспроизводить произведения в определенных особых случаях при условии, что такое воспроизведение не наносит ущерба нормальному использованию произведения и не ущемляет необоснованным образом законные интересы автора. Этот принцип установления ограничений для исключительного права был включен в текст Бернской конвенции в 1967 г. и получил в правовой доктрине название трехступенчатого теста (англ. three-step test).

Как отмечает в своей работе К.Гейгер, впервые понятие трехступенчатого теста появилось на Стокгольмской конференции по пересмотру Бернской конвенции, нацеленной главным образом на то, чтобы закрепить на международном уровне право на воспроизведение. Но так как многие страны уже имели в своих законодательствах несколько изъятий из права на воспроизведение и не желали изменять свои законы, в ст. 9 Бернской конвенции был добавлен абзац, дававший туманный общий критерий, позволивший странам-членам предоставлять изъятия из нового права. По мнению К.Гейгера, именно такая широкая и мало к чему обязывающая формулировка и обеспечила успех теста на переговорах по последующим соглашениям в области интеллектуальной собственности, поскольку она позволяла решить крайне болезненный вопрос об изъятиях путем отсылки к статье общего характера, связь с которой можно было установить в странах как континентальной правовой традиции, так и традиции общего права29.

______________________________

29 Гейгер, К. Роль трехступенчатого теста в адаптации законодательства об авторском праве к информационному обществу [Электронный ресурс] / К. Гейгер // Бюллетень ЮНЕСКО по авторскому праву. – 2007. – № 1. – Режим доступа: http://unesdoc.unesco.org/images/0015/001578/157848r.pdf. – Дата доступа: 28.09.2018.

Дальнейшее развитие трехступенчатого теста связано с принятием ДАП и ДИФ. Как мы уже отмечали, основным назначением данных международных договоров стало решение проблемы охраны авторского права и смежных прав в цифровой среде, в том числе в сети Интернет. При этом при установлении стандартов охраны авторского права (смежных прав) неизбежно встал вопрос о допустимых ограничениях этого права применительно к использованию произведений (исполнений, фонограмм) в цифровой среде.

С одной стороны, ДАП обязал участвующие в нем государства признавать и охранять исключительное право на сообщение произведения для всеобщего сведения (ст. 8). В то же время ст. 10 ДАП предусматривает право государств устанавливать в отношении этих прав ограничения и исключения при условии их соответствия трехступенчатому тесту. Как отмечает А.Лепаж, эта норма распространяет трехступенчатый тест, в Бернской конвенции применимый только к праву на воспроизведение, на всю совокупность прав, предусмотренных данным Договором30.

______________________________

30 Лепаж, Анн. Обзор изъятий и ограничений авторского права в цифровой среде / Анн Лепаж // Авторское право. Бюллетень UNESCO. – Том XXXVII. – 2003. – № 1. – С. 11.

В согласованном заявлении, относящемся к ст. 10 ДАП, подчеркивается, что положения данной статьи позволяют Договаривающимся сторонам переносить и соответствующим образом распространять на цифровую среду ограничения и исключения в своих национальных законах, которые считаются приемлемыми в соответствии с Бернской конвенцией. Аналогичным образом эти положения должны пониматься как позволяющие Договаривающимся сторонам определять новые исключения и ограничения, соответствующие цифровой среде. Также понимается, что ст. 10(2) не ограничивает и не расширяет сферу применения ограничений и исключений, допускаемых Бернской конвенцией. Таким образом, следует отметить, что ДАП, потребовав от участвующих в нем государств признавать за авторами (правообладателями) исключительное право на сообщение произведения для всеобщего сведения, охватывающее основные варианты использования произведений в сети Интернет, не предусмотрел в отношении этого права специальных ограничений, отдав этот вопрос на усмотрение национального законодателя и определив трехступенчатый тест в качестве критерия для оценки допустимости таких ограничений.

Особое место в системе международных договоров, определяющих допустимые ограничения исключительных прав, занимает Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности 1994 г. (далее – Соглашение ТРИПС)31, являющееся частью Договора, учреждающего Всемирную торговую организацию (ВТО). Определяя стандарты охраны авторского права, ст. 13 Соглашения ТРИПС предусматривает, что государства – члены ВТО сводят ограничения или изъятия в отношении исключительных прав до некоторых особых случаев, которые не вступают в противоречие с обычным использованием произведения и необоснованно не ущемляют законные интересы правообладателя. Очевидно, что данная норма является ничем иным, как известным нам трехступенчатым тестом.

______________________________

31 Agreement on Trade – Related Aspects of Intellectual Property Rights [Electronic resource] // World Trade Organization. – Mode of access: https://www.wto.org/english/docs_E/legal_e/27-trips.pdf. – Date of access: 01.11.2021.

Соглашение ТРИПС можно охарактеризовать как инкорпорацию разработанных мировой практикой правовых норм в области интеллектуального права, сочетающей в себе положения и европейской, и англо-американской правовых традиций. Основное значение Соглашения ТРИПС в рассматриваемом контексте состоит именно в том, что данный международный договор сделал трехступенчатый тест универсальным инструментом, позволяющим государствам, принадлежащим к различным правовым системам, использовать общие подходы в установлении норм национального законодательства, определяющих основания и пределы ограничения исключительных прав на различные объекты права интеллектуальной собственности.

Как отмечает в своем исследовании профессор С.Рикетсон, будучи первоначально тестом ограниченного применения, согласно Бернской конвенции, трехступенчатый тест был принят в качестве универсального шаблона для ограничений и исключений в соответствии с Соглашением ТРИПС и Договором ВОИС по авторскому праву32. При этом особое значение применение трехступенчатого теста приобретает в связи с решением вопроса допускаемых ограничений исключительных авторского и смежных прав при использовании произведений, исполнений, фонограмм в цифровой среде, поскольку действующие в настоящее время международные договоры не содержат норм, специально посвященных таким ограничениям.

______________________________

32 WIPO Study on Limitations and Exceptions of Copyright and Related Rights in the Digital Environment [Electronic resource] / SCCR/9/7 // World Intellectual Property Organization. – P. 65. – Mode of access: http://www.wipo.int/edocs/mdocs/copyright/en/sccr_9/sccr_9_7.pdf. – Date of access: 01.11.2021.

Следует отметить, что трехступенчатый тест получает применение и в региональных соглашениях. Так, этот тест закреплен в ст. 5 Соглашения о сотрудничестве государств – участников СНГ по охране и защите прав на объекты авторского права и смежных прав в информационно-телекоммуникационных сетях как критерий для установления иных ограничений и изъятий из прав, предоставляемых авторам и иным правообладателям, при использовании произведений и объектов смежных прав в сети Интернет33.

______________________________

33 Соглашение о сотрудничестве государств – участников Содружества Независимых Государств по охране и защите прав на объекты авторского права и смежных прав в информационно-телекоммуникационных сетях [Электронный ресурс] [подписан в г. Бишкеке 12 нояб.2021 г.] // Официальный Интернет-портал правовой информации. – Режим доступа: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202111150049?index=5&rangeSize=1. – Дата доступа: 15.11.2021.

В законодательстве Беларуси, следующем традициям континентальной системы права, все допускаемые случаи свободного использования произведений и объектов смежных прав исчерпывающим образом перечислены в главе 4 Закона «Об авторском праве и смежных правах».

Вопрос о том, насколько закрепленный в отечественном законодательстве перечень допускаемых случаев свободного использования адекватен потребностям общества, выходит за рамки предмета настоящего исследования. Попробуем ответить на более частный вопрос о том, как он может быть адаптирован к случаям использования объектов авторского права и смежных прав в цифровой среде.

В первую очередь необходимо определиться с концептуальными направлениями, по которым может развиваться система правовых норм, определяющих допускаемые случаи свободного использования охраняемых произведений34. В качестве основных тенденций, присущих развитию национальных законодательств стран мира, применяющих «закрытую» систему ограничений исключительного авторского права, в первую очередь необходимо отметить стремление законодателя придать этой системе большую гибкость. По мнению А.Г.Назарова, необходимо закрепить в законе и критерии правомерного использования, которыми сможет руководствоваться суд при определении того, являются ли действия пользователей правомерными. К таким критериям в первую очередь следует относить принципы справедливости, разумности и добросовестности, которые будут определять действия пользователей как законные либо незаконные. По мнению А.Г.Назарова, существующий перечень ограничений исключительного права и свободного использования результатов интеллектуальной деятельности следует сохранить; вместе с тем иные виды использования результата интеллектуальной деятельности будут проверяться на соответствие закрепленным в законе принципам35.

______________________________

34 Все сказанное в отношении объектов авторского права применимо mutatis mutandis в отношении объектов смежных прав.

35 Назаров, А. Г. Пределы осуществления исключительного права на результаты интеллектуальной деятельности : моногр. / А. Г. Назаров. – М. : Проспект, 2016. – С. 71.

В п. 3 ст. 983 ГК РБ содержится норма, согласно которой «…ограничения исключительных прав допускаются при условии, что такие ограничения не наносят ущерба нормальному использованию объекта интеллектуальной собственности и не ущемляют необоснованным образом законных интересов правообладателей». По сути, данная норма повторяет вторую и третью ступени трехступенчатого теста. Закрепление данной нормы, повторяющей универсальный критерий оценки допустимости новых ограничений исключительного права, может восприниматься как попытка национального законодателя придать традиционно закрытой системе ограничений исключительного права ту самую гибкость, о которой шла речь выше. Однако данную норму нужно толковать системно, вместе с нормой ч. 1 п. 3 ст. 983 ГК РБ, предусматривающей, что ограничения исключительных прав, в том числе путем предоставления возможности использования объекта интеллектуальной собственности другим лицам, признание этих прав недействительными и их прекращение (аннулирование) допускаются в случаях, пределах и порядке, установленных настоящим Кодексом или иным законом. Иными словами, закрепленные в ч. 2 п. 3 ст. 983 ГК РБ условия ориентированы на нормы иных законов, в которых могут закрепляться ограничения исключительного права, и не могут применяться в правоприменительной практике, в частности, не являются основанием для судебного усмотрения в целях расширения возможностей свободного использования охраняемых произведений и объектов смежных прав.

Как справедливо отмечает доктор К.Гейгер, цифровая революция потребовала переоценки и адаптации авторского права, с тем чтобы сохранить справедливый баланс между заинтересованными сторонами, при этом наиболее адекватным решением, по мнению данного ученого, является расширение практики замещения исключительного права справедливой денежной компенсацией.

Однако основной вопрос состоит в самой возможности установления нового ограничения исключительного авторского права в случае, когда возможность установления такого ограничения прямо не предусмотрена международными договорами. Для его решения и должен использоваться упоминавшийся выше трехступенчатый тест.

В качестве тенденции, присущей развитию национальных законодательств стран мира, применяющих «закрытую» систему ограничений исключительного авторского права, можно назвать стремление как законодателя, так и суда придать этой системе большую гибкость. Второй тенденцией является переход от разрешительного подхода к компенсационному. В то же время установление изъятий из сферы авторского права в формате «без согласия автора (правообладателя), но с выплатой справедливого вознаграждения» порождает проблему реализации права на получение такого вознаграждения, решение которой специалисты видят в системе принудительного коллективного управления. Отметим, что проблематика коллективного управления в целом и коллективного управления, осуществляемого без заключения договоров с правообладателями, в частности находится за рамками настоящего исследования.

Рассматривая пределы действия исключительного права, российский правовед В.О.Калятин отмечает наметившуюся тенденцию к переходу от разрешительного подхода к компенсационному, что проявляется как в расширении случаев, когда допускается свободное использование соответствующего результата интеллектуальной деятельности, так и во введении различных случаев принудительных лицензий. Учитывая массовый характер использования результатов интеллектуальной деятельности, в первую очередь в сети Интернет, и сложность контроля этого процесса, данный автор предполагает, что компенсационный подход выйдет на первое место, по крайней мере, в отношении цифровых форм использования произведений36.

______________________________

36 Калятин, В. О. Законодательство об интеллектуальной собственности XXI века: тенденции развития / В. О. Калятин. // Право. Журнал Высшей школы экономики. – 2011. – № 3. – С. 62.

В числе проблемных вопросов ограничения исключительного авторского права применительно к использованию произведений в сети Интернет на первое место следует поставить вопрос о деятельности библиотек в новых реалиях цифровизации общественных отношений. Данный вопрос включает в себя как проблематику создания и деятельности электронных библиотек, представляющих собой коллекции литературных, художественных, фотографических и иных произведений, доступных на определенном сетевом ресурсе, так и проблематику использования информационных технологий библиотеками, фонды которых состоят из произведений на традиционных материальных носителях.

В первом приближении ограничения и исключения, касающиеся библиотек и архивов, также могут быть перенесены на цифровую среду. Однако, по мнению правообладателей, сущность деятельности библиотек по предоставлению доступа к своему библиотечному фонду применительно к сети Интернет нивелирует все усилия по борьбе с нарушениями авторских и смежных прав в сети Интернет. Это обусловливает особую сложность в соблюдении баланса частных и публичных интересов применительно к ограничениям и исключениям для библиотек и архивов в цифровой среде.

Ввиду своей сложности эта проблема до сих пор не была решена, и поэтому вопрос об ограничениях и исключениях для библиотек и архивов обсуждается в рамках Постоянного комитета ВОИС по авторскому праву с перспективной целью выработки и заключения нового международного соглашения. Особо отмечается, что подходы в области ограничений и исключений для библиотек не унифицированы и серьезно отличаются от страны к стране, в связи с чем данные подходы требуют унификации37.

______________________________

37 Study on Copyright Limitations and Exceptions for Librares and Archives [Electronic resource] : [updated and revised] / prepared by Kenneth D. Crews, J. D., Ph. D. // World Intellectual Property Organization. – Mode of access: https://www.wipo.int/meetings/en/doc_details.jsp?doc_id=306216. – Date of access: 01.11.2021.

В деятельности комитета отмечается, что ограничения и исключения должны надлежащим образом обеспечивать, чтобы библиотеки и архивы могли сохранять информацию, создаваемую и (или) распространяемую в цифровой форме и с помощью сетевых технологий, и предоставлять доступ к такой информации. То есть одной из приоритетных целей ограничений и исключений для библиотек названо не расширение распространения охраняемых авторским правом произведений, а сохранение экземпляров, которые входят в библиотечный фонд.

На уровне обсуждений признается, что такие ограничения должны быть шире, если использование осуществляется с целью научных исследований и (или) обучения. При этом подчеркивается, что соответствующие ограничения и исключения не должны мешать нормальному использованию произведения и ущемлять законные интересы правообладателей. Однако, как справедливо отмечают в своей работе Е.В.Гоц и И.А.Близнец, пока что механизма, позволяющего не ущемлять законные интересы правообладателей расширением ограничений и исключений для библиотек в цифровой среде, так и не выработано38.

______________________________

38 Гоц, Е. В. Развитие цифровой экосистемы авторского права и смежных прав: вымысел или реальность / Е. В. Гоц, И. А. Близнец. // Юрист. – 2021. – № 9. – С. 15–16.

По данному вопросу следует привести позицию Международной федерации библиотечных ассоциаций (IFLA):

– в национальном законодательстве исключения из авторских прав, разрешенные Бернской конвенцией об охране литературных и художественных произведений и поддержанные соглашениями ВОИС, должны быть в случае необходимости пересмотрены, чтобы обеспечить разрешенный доступ в равной мере к информации в печатной и электронной формах;

– копирование за пределами этих положений должно регулироваться посредством простых схем оплаты;

– временные или технологические копии, представляющие собой побочный продукт использования охраняемого авторским правом материала, должны быть исключены из сферы права на репродуцирование;

– в отношении работ в цифровом формате все пользователи библиотеки должны иметь возможность без оплаты или разрешения правообладателя просматривать общедоступные материалы, защищенные авторским правом39.

______________________________

39 Copyright and Access to Knowledge [Electronic resource] // International Federation Of Library Associations and Institutions. – Mode of access: https://www.ifla.org/units/copyright-a2k. – Date of access: 01.11.2021.

Нельзя не сказать и о том, что в научной литературе предлагаются и альтернативные варианты решения проблемы доступа к произведениям в информационных целях. Так, российский исследователь А.А.Савинова предлагает «…в государственных и общественных интересах, в случае, когда исключительные права на научные произведения принадлежат не автору, закрепить за автором право на публикацию созданного им произведения в сетевых научных депозитариях или на личном информационном ресурсе в компьютерной сети»40. Недостатком предлагаемого подхода является то, что его автор, отказываясь от традиционной схемы ограничения исключительного права и предлагая закрепление права на использование произведения за автором вне зависимости от принадлежности исключительного права, не отвечает на вопрос о том, как такое право автора будет соотноситься с неограниченным исключительным правом другого лица, являющегося правообладателем.

______________________________

40 Савинова, А. А. Защита объектов интеллектуальной собственности в глобальных информационных сетях по российскому гражданскому законодательству : автореф. дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.03 / А. А. Савинова ; Моск. гос. юрид. акад. – М., 2005. – С. 10.

Р.А.Будник в своей диссертации приходит к выводу о том, что информационное происхождение объектов авторского права предопределяет их свободное использование в открытых информационных системах, в связи с чем предлагается применение правового режима свободного использования объектов авторского права в открытых информационных системах на примере музыкальных и аудиовизуальных произведений, а также использование компенсационной модели вознаграждения для правообладателей за свободное использование принадлежащих им произведений в открытых информационных системах41. Однако, по справедливому замечанию С.Ф.Зятицкого, основным недостатком ограничения авторских и смежных прав случаями, в которых допускается бездоговорное использование произведений и объектов смежных прав, хотя и предусматривается необходимость выплаты вознаграждения правообладателям, является затруднительность практической реализации права на получение вознаграждения, поскольку отсутствие у правообладателей возможности запрещать использование охраняемых объектов препятствует эффективному воздействию на пользователей, в результате чего законодательные положения о выплате вознаграждения часто не реализуются42.

______________________________

41 Будник, Р. А. Правовой режим охраны авторских прав при использовании произведений в открытых информационных системах: автореф. дис. … кандидата юридических наук : 12.00.03 / Р. А. Будник ; Рос. госуд. ин-т интеллектуал. собственности. – М., 2008. – С. 8.

42 Зятицкий, С. Ф. Проблемы реализации авторских и смежных прав на коллективной основе в условиях развития новых технологий : автореф. дис. … кандидата юридических наук : 12.00.03 / С. Ф. Зятицкий ; Рос. госуд. ин-т интеллектуал. собственности. – М., 2003. – С. 9.

Каким образом проблема, которую условно можно назвать «Библиотеки и цифровые технологии», решается в законодательстве Беларуси? Согласно норме п. 1 ст. 37 Закона «Об авторском праве и смежных правах» (далее – Закон), допускается предоставление библиотеками экземпляров правомерно опубликованных произведений во временное безвозмездное пользование без согласия автора или иного правообладателя и без выплаты авторского вознаграждения, но с обязательным указанием автора произведения. При этом выраженные в электронной форме экземпляры произведений, предоставляемые библиотеками во временное безвозмездное пользование, в том числе в порядке взаимного использования библиотечных ресурсов, могут предоставляться только в помещениях библиотек, в том числе с использованием локальных компьютерных сетей, а также удаленного доступа, при условии использования технических средств защиты авторского права или смежных прав, исключающих для пользователей возможность создания полных копий этих произведений на бумажном носителе или в электронной форме. Согласно норме п. 2 ст. 37 Закона, библиотеки и архивы могут осуществлять репродуцирование и иное воспроизведение без цели извлечения прибыли правомерно опубликованных произведений для комплектования библиотечных и архивных фондов, замены утраченных, уничтоженных или ставших непригодными для использования экземпляров произведений.

Согласно определению, данному в ст. 4 Закона, понятие «воспроизведение» распространяется на изготовление электронной копии произведения. Соответственно, на основании системного толкования норм ст. 37 Закона можно сделать вывод о том, что отечественные библиотеки наделены правом свободно осуществлять оцифровку произведений, имеющихся в их фондах, а также предоставлять своим читателям доступ к электронным копиям таких произведений. Однако для исключения возможного иного толкования нормы ст. 37 Закона, как представляется, требуют редакционной доработки, с тем чтобы в ней было прямо закреплено право библиотек на осуществление оцифровки своих фондов с последующим доведением оцифрованных произведений до всеобщего сведения с сохранением существующей оговорки об обязательном использовании технических средств защиты и указанием на некоммерческий характер деятельности библиотеки по использованию произведений.

Также требуется пересмотр норм ст. 36 Закона в связи с тем, что предусмотренные в ней случаи допускаемого свободного использования произведений в образовательных и исследовательских целях не распространяются на случаи использования произведений путем сообщения для всеобщего сведения, что существенным образом ограничивает возможности использования охраняемых произведений в рамках приобретающих все большее распространение дистанционных форм обучения. Как представляется, такое расширение возможного свободного использования, осуществляемого на некоммерческой основе в строго определенных целях, в полной мере соответствует критериям трехступенчатого теста.

Перейдем к рассмотрению следующего аспекта влияния цифровизации на институт авторского права и смежных прав. Информационные технологии все шире применяются как инструмент совершения гражданско-правовых сделок, а электронная форма выражения условий сделки все чаще заменяет традиционную письменную форму; данная тенденция затрагивает и сферу использования объектов интеллектуальной собственности: Интернет становится основным средством коммерческого распространения объектов авторского права и смежных прав (литературных, музыкальных, аудиовизуальных произведений, фотографий, исполнений, фонограмм др.), а также основным средством распространения коммерческого и некоммерческого программного обеспечения, а субъекты хозяйствования, желающие приобрести право использования соответствующего результата интеллектуальной деятельности, все чаще сталкиваются с предложением со стороны правообладателей, особенно зарубежных, вступить в лицензионные отношения путем принятия типовых условий лицензии, изложенных на Интернет-ресурсе правообладателя.

Требуемая гражданским законодательством письменная форма заключения лицензионного договора все чаще рассматривается как несоответствующая современным требованиям, когда потенциальный лицензиат желает получить право использования определенного объекта интеллектуальной собственности, подтвердив свое согласие на условия использования одним кликом компьютерной мыши. Как справедливо отмечает в своей монографии Е.В.Войниканис, «…бумажный договор, подписанный контрагентами, с обсужденными и согласованными условиями, все более отдаляется от реальности экономической жизни. На практике мы наблюдаем следующие тенденции: во-первых, повсеместное распространение договоров присоединения; во-вторых, увеличение договоров, которые заключаются через сеть Интернет»43.

______________________________

43 Войниканис, Е. И. Право интеллектуальной собственности в цифровую эпоху: парадигма баланса и гибкости [Электронный ресурс] / Е. И. Войниканис. – М. : ИД «Юриспруденция», 2013 // КонсультантПлюс. Россия / ООО «ЮрСпектр». – Минск, 2021.

В начале активного обсуждения проблематики осуществления исключительного авторского права в сети Интернет встречались суждения о том, что «… автор или другое лицо, которому принадлежат авторские права, размещая свое произведение в сети Интернет в открытом доступе, тем самым предоставляет право использовать это произведение всем желающим» и «…разрешение владельца авторских прав на использование произведения в сети Интернет может иметь четко выраженный характер или быть допустимым исходя из таких факторов, как необходимость, обычай и общепринятая практика, а также поведение сторон»44.

______________________________

44 Воропаев, С. А. Правовое регулирование авторских прав в сфере функционирования всемирной информационной сети Интернет : автореф. дис. … кандидата юридических наук : 12.00.03 / С. А. Воропаев ; Рос. акад. гос. службы при Президенте РФ. – М., 2005. – С. 8–9.

Также высказывалось мнение о том, что для совершения сделки в сети Интернет всегда, независимо от формы ее совершения, необходимо использовать специальные программные и аппаратные средства, что в иных обстоятельствах при совершении сделки обычно не требуется, в связи с чем для реализации возможности совершения сделок в простой письменной форме в Интернет необходимо принятие дополнительных норм, регулирующих использование в виртуальной среде Интернет электронной цифровой подписи45.

______________________________

45 Малахов, С. В. Гражданско-правовое регулирование отношений в глобальной компьютерной сети Интернет : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / С. В. Малахов ; Рос. госуд. ин-т интеллектуал. собственности. – М., 2001. – С. 7.

Однако такие подходы не получили поддержки: в постсоветской цивилистике сформировалось консолидированное представление о необходимости адаптации норм гражданского права о сделках к новым реалиям распространения охраняемых результатов интеллектуальной деятельности, в том числе использования новых способов совершения сделок, одним из которых является открытая лицензия. С недавних пор это понятие появилось в отечественном законодательстве об авторском праве и смежных правах. При этом следует отметить, что в силу своей новизны феномен открытых лицензий является практически не изученным отечественной правовой наукой.

Исследование проблематики открытых лицензий необходимо начинать с определения применяемой терминологии, в первую очередь соотношения понятий «свободная лицензия» и «открытая лицензия». Наиболее активно данные термины применяются в публикациях российских правоведов, при этом в отдельных публикациях термины «открытые лицензии» и «свободные лицензии» до сих пор используются как синонимы46. Показательной представляется позиция В.Б.Нагродской, которая в защищенной в 2018 г. диссертации отмечала, что «…Россия является первой и пока единственной страной в мире, на уровне закона закрепившей свободные лицензии. В ГК РФ для их определения используется термин «открытая лицензия»47. Другие авторы также рассматривают использованный российским законодателем термин «открытые лицензии» в качестве аналога используемого в зарубежной практике понятия «свободные лицензии»48. Можно говорить о том, что имеет место определенное смешение понятий в отношении свободных лицензий и открытых лицензий и для того, чтобы разобраться с ним, необходимо обращаться к истории возникновения приведенных понятий. Начнем с термина «свободная лицензия», поскольку он исторически первым вошел в обиход. По мнению исследователей, он является условным и в англоязычной юридической науке, за ним нет какого-то определенного понятия49.

______________________________

46 Текеева, Л. Открытые лицензии: история возникновения, понятие и правовая природа / Л. Текеева // ИС. Авторское право и смежные права. – 2016. – № 6. – С. 28–29.

47 Нагродская, В. Б. Открытая лицензия как способ распоряжения исключительным правом на произведение науки, литературы и искусства : автореф. дис. … канд. юрид. наук / Б. Н. Виктория ; Моск. госуд. ун-т им. О. Е. Кутафина. – М., 2018. – С. 4.

48 Гринь, Е. С. К вопросу о правовой природе открытых лицензий [Электронный ресурс] / Е. С. Гринь // КонсультантПлюс. Россия / ООО «ЮрСпектр». – Минск, 2021.

49 Матвеев, А. Г. Создание правовых основ так называемых свободных лицензий в гражданском праве Российской Федерации [Электронный ресурс] / А. Г. Матвеев // КонсультантПлюс. Россия / ООО «ЮрСпектр». – Минск, 2021.

В российской правовой науке предпринимались многократные попытки дать определение свободной лицензии. Так, И.А.Близнец и К.Б.Леонтьев в публикации, которая вышла в свет в 2011 г., отмечали, что единого понятия «свободная лицензия» пока не существует: «…данное словосочетание может рассматриваться только в качестве условного обозначения достаточно пестрого набора постоянно пополняемых и изменяемых комплектов типовых условий, формируемых по разным поводам и для различных правовых систем любыми заинтересованными физическими и юридическими лицами»50. Забегая вперед, отметим, что данные авторы имели в виду класс сформировавшихся на практике типовых лицензий в отношении использования так называемого свободного программного обеспечения.

______________________________

50 Близнец, И. А. Внедрение свободных лицензий: правовая или организационная проблема? / И. А. Близнец, К. Б. Леонтьев // Копирайт. – 2011. – № 2. – С. 61–62.

В мировой практике свободные лицензии известны несколько десятилетий. Общественная инициатива профессора Стэндфордского университета Л.Лессинга, получившая название Creative Commons («Творческие сообщества»)51 и применявшаяся изначально только в отношении программного обеспечения, в начале 2000-х гг. была адаптирована для применения в отношении и других объектов авторского права, а свободное лицензирование стали применять публичные учреждения более 30 стран мира52.

______________________________

51 Creative Commons [Electronic resource]. – Mode of access: https://creativecommons.org. – Date of access: 13.10.2021.

52 Соболь, И. А. Свободные лицензии в авторском праве России: монография [Электронный ресурс] / И. А. Соболь. – М. : Юстицинформ, 2014 // КонсультантПлюс. Россия / ООО «ЮрСпектр». – Минск, 2021.

Сущностной особенностью свободных лицензий является то, что они, по общему правилу, предусматривают предоставление лицензиату права не только адаптации компьютерной программы, но и более серьезной переработки, в том числе создания на ее основе новых программных продуктов. Предоставление права свободно читать, распространять и изменять исходный код нацелено на дальнейшее развитие программ, поскольку доступ к исходному коду является необходимым условием привлечения к работе над программой других программистов.

В российской цивилистике предпринимались попытки определить особую правовую природу свободных лицензий. В частности, под свободной лицензией предлагалось понимать добровольно выработанное правообладателем в собственном интересе и доведенное до всеобщего сведения предложение об установлении обременения, принадлежащего лицу исключительного права в пределах и на условиях, определяемых по его усмотрению с предоставлением заранее неопределенному кругу лиц права акцепта данного предложения53.

______________________________

53 Соболь, И. А. Свободные лицензии в авторском праве России : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / И. А. Соболь ; Моск. академия экономики и права. – М., 2014. – С. 8.

Российский законодатель, включив в Гражданский кодекс ст. 1286.1, четко определил правовую природу явления, получившего в российском законодательстве название «открытая лицензия»: согласно норме п. 1 ст. 1286.1 ГК РФ, открытой лицензией признается лицензионный договор, по которому автором или иным правообладателем предоставляется лицензиату простая (неисключительная) лицензия на использование произведения, который заключается в упрощенном порядке.

История имплементации свободных лицензий в российскую правовую систему заслуживает специального рассмотрения. Еще в Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, опубликованной в 2009 г., указывалось на необходимость разработать механизм выдачи правообладателем разрешений на свободное использование конкретных результатов интеллектуальной деятельности в указанных им пределах, что должно позволить избежать необходимости заключать лицензионные договоры при использовании таких результатов интеллектуальной деятельности в информационно-телекоммуникационных сетях в случаях, когда правообладатель хочет разрешить обществу свободно использовать объект в очерченных им пределах54.

______________________________

54 Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации / вступ. сл.: Маковский А. Л. – М. : Статут, 2009. – 160 с.

Как отмечают исследователи, основной задачей механизма свободных лицензий (в частности, лицензий семейства Creative Commons) является внедрение такой лицензионной модели, которая «могла бы работать в любой стране»55. Однако до недавнего времени российские правоведы называли ряд юридико-технических препятствий для инкорпорирования свободных лицензий в российскую гражданско-правовую доктрину. Это было вызвано главным образом тем, что система свободных лицензий, будучи продуктом англо-американской правовой семьи, не могла быть включена в ГК РФ «как есть», поскольку представления о правовой природе сделки, порядке ее заключения и исполнения в российском и американском праве различны. Как в свое время отмечал В.О.Калятин, модели свободных лицензий будут неизбежно конфликтовать со сложившейся в России правовой системой, в результате чего полноценное их применение потребует достаточно серьезных корректив, в том числе базовых положений гражданского права. В числе проблем применения свободных лицензий В.О.Калятин называл проблему идентификации сторон и предмета договора, проблему исполнения требований к форме договора, проблему безвозмездных отношений между коммерческими организациями, проблему невозможности ограничить личные неимущественные права автора в связи с необходимостью создания на основе его произведения новых объектов, а также проблему распространения условий первоначального договора на последующих пользователей56.

______________________________

55 Гринь, Е. С. К вопросу о правовой природе открытых лицензий [Электронный ресурс] / Е. С. Гринь // КонсультантПлюс. Россия / ООО «ЮрСпектр». – Минск, 2021.

56 Калятин, В. О. Проблемы введения в гражданское законодательство «свободной лицензии» как нового типа договора / В. О. Калятин / Юрист (Казахстан). – 2012. – № 2. – С. 65–66.

С ним полемизировал А.И.Савельев, приводя примеры решений, принятых судами ФРГ. Как писал А.И.Савельев, «…одной из первых стран, где была «протестирована» юридическая сила свободной лицензии, стала Германия – страна, чья правовая система в силу ряда причин является одной из наиболее близких по отношению к российской»57. По мнению данного автора, приведенные им примеры судебных решений убедительно свидетельствуют о том, что свободные лицензии вполне можно «втиснуть» в рамки действующего российского законодательства58.

______________________________

57 Савельев, А. И. Свободные лицензии на программное обеспечение в контексте реформы гражданского законодательства / А. И. Савельев // Вестник гражданского права. – 2012. – № 4. – С. 81.

58 Савельев, А. И. Свободные лицензии на программное обеспечение в контексте реформы гражданского законодательства / А. И. Савельев // Вестник гражданского права. – 2012. – № 4. – С. 85.

В научных исследованиях также отмечалось, что, несмотря на отсутствие соответствующего законодательства, в России имело место практическое использование свободных лицензий, в том числе государственными органами59.

Как отмечает в своей монографии Е.В.Войниканис, для правовой доктрины феномен лицензионных договоров, заключаемых в упрощенном порядке и притом в электронной форме, продолжает оставаться проблемой как в России, так и в зарубежных странах общего и континентального права. Но есть одно важное отличие, которое позволяет европейским странам и США быстрее и сравнительно легче адаптировать свое законодательство к вызовам информационной эпохи. Речь идет об активной позиции судов, которые восполняют существующие пробелы в законе. При отсутствии прямых ответов в законодательстве общая тенденция развития судебной практики в странах Европейского союза и США заключается в признании действительности лицензионных договоров, заключаемых в упрощенном порядке60. Поэтому проблема имплементации свободных лицензий в российскую правовую систему должна была иметь законодательное решение.

______________________________

59 Лукьянов, А. А. Правовое регулирование отношений, связанных с распоряжением исключительным правом на произведение : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / А. А. Лукьянов ; Рос. госуд. акад. интеллектуал. собственности. – М., 2014. – С. 8.

60 Войниканис, Е. И. Право интеллектуальной собственности в цифровую эпоху: парадигма баланса и гибкости [Электронный ресурс] / Е. И. Войниканис. – М. : ИД «Юриспруденция», 2013 // КонсультантПлюс. Россия / ООО «ЮрСпектр». – Минск, 2021.

Толчком для интеграции института свободных лицензий в российское право стало поручение Президента Российской Федерации Д.А.Медведева, данное по результатам встречи с представителями Интернет-сообщества. Как отмечает А.Г.Дейнеко, в порядке исполнения данного поручения законодатель из двух возможных вариантов легализации свободных лицензий – в качестве самоограничения автора путем совершения им односторонней сделки или же в качестве разновидности лицензионного договора – выбрал сразу оба варианта61. В результате в ГК РФ появились две нормы: норма п. 5 ст. 1233, предусматривающая право правообладателя сделать публично заявление о предоставлении любым лицам возможности безвозмездно использовать принадлежащее ему произведение науки, литературы или искусства на определенных правообладателем условиях, и ст. 1286.1, посвященная открытой лицензии на использование произведения.

______________________________

61 Дейнеко, А. Г. Авторское право в киберпространстве / А. Г. Дейнеко. – М. : Юрлитинформ, 2017. – С. 124–125.

Как отмечают российские правоведы, четкого определения понятия «открытая лицензия» в ст. 1286.1 ГК РФ не содержится62. В то же время в научных исследованиях российских правоведов, опубликованных как до, так и после принятия ст. 1286.1 ГК РФ, было предложено значительное количество дефиниций. Е.Ю.Смирнова открытую лицензию, применяемую в отношении программ для ЭВМ, предлагает определить как лицензионный договор, по которому одна сторона (автор или иной правообладатель) предоставляет или обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования программы для ЭВМ, в том числе путем ее воспроизведения, переработки (модификации), а также создания на ее основе производной программы для ЭВМ с сохранением за лицензиаром права выдачи лицензий другим лицам63. Е.А.Свиридова предлагает определить открытую лицензию как правомерное действие автора или иного правообладателя по предоставлению в упрощенном порядке пользователю права использования произведения науки, литературы или искусства в установленных лицензиаром пределах с сохранением за автором или иным правообладателем права выдачи такой же лицензии другим лицам64. В.Б.Нагродская отмечает, что в отличие от классического лицензионного договора в открытой лицензии лицензиар открывает доступ к использованию своего произведения для максимального числа пользователей; устанавливает расширенный перечень способов использования, в том числе доведение до всеобщего сведения, воспроизведение, распространение, переработку; снимает территориальные ограничения и, по общему правилу, распространяет условия лицензии на производные произведения65.

______________________________

62 Макаров, Т. Г. Открытая лицензия на использование произведения науки, литературы или искусства [Электронный ресурс] / Т. Г. Макаров // КонсультантПлюс. Россия / ООО «ЮрСпектр». – Минск, 2021.

63 Смирнова, Е. Ю. Открытая лицензия как форма распоряжения исключительным правом на программу для ЭВМ с открытым исходным текстом : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / Е. Ю. Смирнова ; Рос. госуд. акад. интеллектуал. собственности. – М., 2015. – С. 9–10.

64 Свиридова, Е. А. Открытая лицензия как правомерное действие правообладателя по установлению пределов свободного использования произведения / Е. А. Свиридова // Новый юридический журнал. – 2014. – № 4. – С. 60.

65 Нагродская, В. Б. Открытая лицензия как способ распоряжения исключительным правом на произведение науки, литературы и искусства : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / В. Б. Нагродская ; Моск. госуд. ун-т им. О. Е. Кутафина. – М., 2018. – С. 9.

Анализируя нормы ст. 1286.1 ГК РФ, можно выделить следующие особенности договора открытой лицензии в российском праве:

1) открытая лицензия является договором присоединения: обсуждение условий договора невозможно, к договору можно присоединиться только в целом или не принимать его условий совсем;

2) текст договора должен быть доступен неопределенному кругу лиц, при этом перечень возможных способов сделать текст договора общедоступным является открытым;

3) по умолчанию договор признается безвозмездным;

4) открытая лицензия является договором, заключаемым на условиях простой (неисключительной) лицензии;

5) при отсутствии в договоре условий о сроке и территории, на которых допускается использование соответствующих произведений, эти условия определяются на основании норм закона;

6) открытая лицензия ориентирована на предоставление лицензиату права создания производного произведения. При этом законодатель презюмирует, что право на использование производного произведения в свою очередь должно предоставляться третьим лицам на таких же условиях по открытым лицензиям;

7) законодатель закрепляет гарантии интересов правообладателя, предоставляющего открытую лицензию (право лицензиара полностью или частично отказаться от договора в случае, если лицензиат будет заключать с третьими лицами сублицензионные договоры либо лицензионные договоры на право использования производного произведения с нарушением условий открытой лицензии).

Особое внимание в исследованиях российских авторов уделяется вопросу о механизме заключения договора открытой лицензии. Согласно п. 1 ст. 1286.1 ГК РФ, при совершении действия, определенного в качестве акцепта условий открытой лицензии, письменная форма договора считается соблюденной. Однако такой подход законодателя не получил единодушной поддержки. Л.А.Текеева в своей диссертации приходит к выводу о необходимости уточнить данное положение, поскольку открытая лицензия является договором присоединения и заключается посредством конклюдентных действий66. Следует отметить, что и другие исследователи, повторяя норму, закрепленную законодателем, едины в том, что открытая лицензия является договором присоединения и заключается посредством конклюдентных действий, не образующих письменную форму договора.

______________________________

66 Текеева, Л. А. Открытые лицензии в праве интеллектуальной собственности : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / Л. А. Текеева ; Рос. госуд. акад. интеллектуал. собственности. – М., 2018. – С. 12.

В российской науке гражданского права сложилось представление о том, что размещение условий лицензии в сети Интернет однозначно следует рассматривать в качестве публичной оферты, акцепт которой может осуществляться путем совершения пользователем, желающим использовать результат интеллектуальной деятельности на основании открытой лицензии, конклюдентных действий67. Типичным для открытой лицензии является изложение условий такого договора в Интернете вместе с самим размещенным произведением (в том числе в виде ссылки к нему).

______________________________

67 Мешкова, К. М. Распоряжение исключительными интеллектуальными правами в сети Интернет : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / К. М. Мешкова ; Моск. госуд. ун-т им. М. В. Ломоносова. – М., 2014. – С. 8.

По мнению Л.А.Текеевой, к действиям пользователя, признаваемым акцептом, относится проставление в предусмотренной для этого графе соответствующего сайта знака, выражающего согласие лицензиата принять условия соглашения68. Как отмечает О.А.Рузакова, на странице в сети Интернет могут быть описаны условия для нажатия клавиши «ОК», из которых следует, что такого нажатия достаточно для полноценного волеизъявления. В результате будут считаться заключенными и действительными все сделки, совершаемые дистанционно, в том числе путем заполнения формы в сети Интернет или отправки SMS-сообщения69.

______________________________

68 Текеева, Л. А. Открытые лицензии в праве интеллектуальной собственности : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / Л. А. Текеева ; Рос. госуд. акад. интеллектуал. собственности. – М., 2018. – С. 12.

69 Рузакова, О. А. Договоры в сфере интеллектуальной собственности и цифровые технологии / О. А. Рузакова // Патенты и лицензии. Интеллектуальные права. – 2019. – № 9. – С. 5.

В.Б.Нагродская приходит к выводу о том, что для определения факта заключения договора необходимо использовать присущие сетевым правоотношениям «принципы реальности, очевидности и конкретности», а именно: 1) имеется реальная и очевидная возможность ознакомления с условиями лицензии в действительности (при этом под реальной возможностью понимается ознакомление с условиями лицензии в действительности); такая возможность, по мнению указанного автора, имеется в том случае, если условия лицензии расположены на Интернет-сайте таким образом, при котором пользователь может ознакомиться с ними вне зависимости от того, на какой части сайта он находится, а условия лицензии описаны полно и их характеристика достаточна для того, чтобы последующие действия пользователя оценивались как акцепт; 2) пользователь, разумно оценивая свои действия, соглашается с условиями лицензии путем выполнения конкретных действий, указанных в лицензии. При этом обычное использование Интернет-сайта после ознакомления с условиями лицензии может считаться согласием с условиями только в том случае, если это прямо предусмотрено самой лицензией70.

______________________________

70 Нагродская, В. Б. Открытая лицензия как способ распоряжения исключительным правом на произведение науки, литературы и искусства : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / В. Б. Нагродская ; Моск. госуд. ун-т им. О. Е. Кутафина. – М., 2018. – С. 11–12.

Перейдем к анализу норм белорусского законодательства, посвященных открытым лицензиям. Безусловно, прообразом ст. 45 Закона «Об авторском праве и смежных правах» (далее – Закон) стали нормы ст. 1286.1 ГК РФ. Открытая лицензия в ст. 45 Закона определяется как лицензионный договор, заключаемый в упрощенном порядке и являющийся договором присоединения, все условия которого должны быть доступны неопределенному кругу лиц.

Однако между нормами российского и белорусского законодательства, посвященными открытой лицензии, есть ряд существенных различий. Во-первых, норма белорусского Закона имеет более широкую сферу применения, позволяя применять механизм открытой лицензии не только в отношении объектов авторского права, но и в отношении объектов смежных прав (исполнений, фонограмм, передач вещательных организаций). Во-вторых, отечественный закон предусматривает, что начало использования объекта при отсутствии условия об ином рассматривается в качестве акцепта. В-третьих, в ст. 45 Закона отсутствуют правила, посвященные возможному созданию на основе лицензируемого объекта нового результата интеллектуальной деятельности и презюмируемому распространению на него условий открытой лицензии. В-четвертых, отечественный закон не предусматривает гарантий в отношении правообладателя, предоставившего открытую лицензию (право на отказ от договора, а также право на применение мер защиты в отношении лица, выходящего при использовании произведения или созданного на его основе результата интеллектуальной деятельности за пределы, определенные условиями открытой лицензии.

Также в ст. 45 Закона отсутствует норма, признающая договор, заключенный в порядке открытой лицензии, заключенным в письменной форме, что, как представляется, в большей степени соответствует существующему в настоящее время определению письменной формы договора (п. 2 ст. 404 ГК). То, что заключение лицензионного договора в порядке открытой лицензии не образует письменную форму, следует из нормы п. 7 ст. 44 Закона «Об авторском праве и смежных правах», предусматривающей, что «…лицензионный договор должен быть заключен в письменной форме, если иное не предусмотрено… ст. 45 настоящего Закона».

Оценивая нормы ст. 45 Закона с точки зрения решения проблемы приведения правовых норм, регулирующих лицензионные отношения, в соответствие с реалиями информационного общества, можно сделать следующие выводы.

Включение в Закон норм, посвященных открытой лицензии, представляет собой создание реального механизма для заключения лицензионных договоров в упрощенном порядке.

Отсутствие нормы, посвященной возможности создания на основе лицензируемого объекта новых результатов интеллектуальной деятельности, а также предполагающей распространение условий открытой лицензии на договоры, заключаемые лицензиатом с третьими лицами, как представляется, не оказывает существенного ограничительного влияния на возможность применения таких схем на практике. В силу нормы п. 3 ст. 985 ГК, определяющей понятие сублицензионного договора, лицензиат вправе заключить сублицензионный договор лишь в случаях, предусмотренных лицензионным договором. При этом условия сублицензионных договоров могут определяться лицензионным договором. Тем самым в условиях открытой лицензии могут быть определены условия, на которых лицензиат может заключать сублицензионные договоры с третьими лицами.

Отсутствие в ст. 45 Закона «Об авторском праве и смежных правах» гарантий интересов лицензиара, аналогичных предусмотренным в ст. 1286.1 ГК РФ, в частности признаваемого за ним права на отказ от договора, также может быть компенсировано включением данного права в условия открытой лицензии; в силу нормы п. 3 ст. 420 ГК возможность одностороннего отказа от исполнения договора полностью или частично может быть предусмотрена соглашением сторон. Поскольку договор открытой лицензии является договором присоединения, такое право определяется самим правообладателем в условиях открытой лицензии и подтверждается лицензиатом, принимающим условия открытой лицензии.

Ответ на вопрос о том, позволит ли норма ст. 45 Закона «Об авторском праве и смежных правах» применять в Беларуси типовые свободные лицензии, в частности лицензии семейств GPL и Creative Commons, на текущий момент носит вероятностный характер. Анализ норм ст. 45, посвященных открытой лицензии, не позволяет выявить явных препятствий к тому, чтобы в отношении какой-либо из типовых свободных лицензий, условия которых доступны неопределенному кругу лиц, не применялись правила об открытой лицензии, а пользователь, установивший на свой компьютер программу, распространяемую на условиях такой лицензии, не считался связанным ее условиями, которые для него являются условиями лицензионного договора. Для того чтобы говорить о «работоспособности» норм ст. 45 Закона «Об авторском праве и смежных правах», посвященных открытой лицензии, эти нормы должны пройти проверку на практике.

Еще одной проблемой, возникающей в связи с активным развитием информационных технологий и сети Интернет, стали так называемые сиротские произведения. Термин «сиротские произведения» (orphan works) использован в Директиве Европейского парламента и Совета Европейского Союза № 2012/28/ЕС «Об определенном разрешенном использовании произведений, не определяемых по субъекту авторского права»71, где он обозначает защищаемое законодательством об авторском праве произведение, обладатель прав на которое не может быть идентифицирован, либо, будучи идентифицированным, не может быть найден. В отчете Ведомства по авторскому праву США данная категория определена как охраняемые авторским правом работы, правообладателя которых трудно или даже невозможно найти72.

______________________________

71 Об определенном разрешенном использовании произведений, не определяемых по субъекту авторского права [Электронный ресурс] : Директива № 2012/28/ЕС Европейского парламента и Совета Европейского Союза // КонсультантПлюс: Россия / ООО «ЮрСпектр». – Минск, 2021.

72 Orphan Works and Mass Digitalization: a Report of the Register of Copyright [Electronic resource] // United States Copyright Office. – Mode of access: https://www.copyright.gov/orphan/reports/orphan-works2015.pdf. – Date of access: 01.11.2021.

Для оценки масштаба явления можно привести следующий пример. По приблизительной оценке Британской библиотеки, 40 % защищенных авторским правом произведений в ее коллекции, что составляет около 150 млн. произведений, являются сиротскими. Многие из них не имеют реальной коммерческой ценности, однако имеют культурную и образовательную ценность. Письма, дневники, карты, учебные и научные тексты попадают в эту категорию. По оценкам Центра по изучению общественного достояния, в Юридической школе университета Дюка сиротские произведения, возможно, составляют большинство материалов о культуре XX века. С развитием цифровой медиаиндустрии проблема сиротских произведений усугубляется, поскольку, согласно законодательству об авторском праве, разрешение правообладателя требуется не только на воспроизведение, но и на оцифровку работы. Это означает, что сиротское произведение не может на законных основаниях стать частью электронного фонда библиотеки, музея или архива и обречено храниться на своем первоначальном носителе с опасностью быть утраченным навсегда73.

______________________________

73 Левова, И. Ю. Сиротские произведения в России: статус, пути решения и проблемы. Как открыть доступ к произведениям, авторов или законных правообладателей которых установить невозможно / И. Ю. Левова, Д. В. Винник, А. Ю. Моисеева. – М. : ООО «ВАШ ФОРМАТ», 2016. – С. 6–7.

Проблема сиротских произведений не менее актуальна и для электронных библиотек. По результатам оценки базы HathiTrust, включающей в себя более 5 млн. оцифрованных произведений из библиотек США, исследователи пришли к выводу о том, что около 50 % произведений в ней являются сиротскими74.

______________________________

74 Левова, И. Ю. Сиротские произведения в России: статус, пути решения и проблемы. Как открыть доступ к произведениям, авторов или законных правообладателей которых установить невозможно / И. Ю. Левова, Д. В. Винник, А. Ю. Моисеева. – М. : ООО «ВАШ ФОРМАТ», 2016. – С. 20–23.

В условиях цифровизации проблема сиротских произведений приобретает все большее значение. Свободная публикация контента в сети Интернет многократно увеличивает количество создаваемых произведений, многие из которых оказываются сиротскими. Свободный доступ к большинству произведений в сети Интернет, пиратское копирование произведений с лицензируемым доступом, распространенность пиринговых сетей и торрент-трекеров играют в этом процессе не последнюю роль. Безусловно, далеко не все произведения, размещенные в сети Интернет, представляют собой какую-либо культурную ценность и предназначены для культурного оборота, многие произведения создаются авторами преимущественно для себя – заметки, дневники и т.п. В то же время с точки зрения норм законодательства об авторском праве авторское право должно распространяться на произведения независимо от их назначения и достоинства.

Еще одним примером сиротских произведений, распространенным в сети Интернет, являются неформальные кооперативные работы, зачастую объединяющие десятки создателей с неизвестными адресами: блоги, веб-страницы, материалы открытой энциклопедии «Википедия» и социальных сетей75.

______________________________

75 Земсков, А. И. Авторское право в библиотеках, научно-исследовательских и учебных заведениях : учебно-практическое пособие / А. И. Земсков, Я. Л. Шрайберг. – СПб. : ИД Профессия, 2020. – С. 122–123.

Как отмечают авторы монографии «Сиротские произведения в России: статус, пути решения проблемы», основной причиной появления сиротских произведений является утрата информации об авторе не по воле самого автора. В числе оснований для такой утраты информации называют следующие: 1) информация об авторе отсутствует в силу действия объективных факторов: произведение было выпущено в свет давно и существует в единственном экземпляре, а информация об авторе утрачена в связи с повреждением либо неправильным хранением; 2) произведение было скопировано без указания автора, а оригинал был утерян; 3) в самиздатовских копиях или свободно распространяемых и редактируемых электронных копиях информация об авторе может быть искажена либо утрачена. Вторая причина появления сиротских произведений состоит в том, что произведение является результатом творческого труда множества авторов, не знающих друг о друге. Интернет дает возможность множеству пользователей копировать чужие произведения полностью или частично, переиначивать их форму и содержание на свое усмотрение, а также соединять их друг с другом, получая новое произведение. Впоследствии добросовестному пользователю трудно или невозможно установить авторов и правообладателей такого рода работ76.

______________________________

76 Левова, И. Ю. Сиротские произведения в России: статус, пути решения и проблемы. Как открыть доступ к произведениям, авторов или законных правообладателей которых установить невозможно / И. Ю. Левова, Д. В. Винник, А. Ю. Моисеева. – М. : ООО «ВАШ ФОРМАТ», 2016. – С. 7–8.

Как отмечал в своей лекции на семинаре ВОИС, посвященном сиротским произведениям, профессор Й.Лифшиц-Голдберг, «…такого рода интеллектуальная собственность не используется ни владельцем, ни потребителем, это заведомо проигрышная для всех ситуация»77. По его мнению, проблема сиротских произведений во многом является следствием двух знаковых явлений в развитии авторского права в XX веке: предусмотренного Бернской конвенцией исключения формальностей и регистраций как условия приобретения авторского права и существенного увеличения продолжительности его охраны.

______________________________

77 Lifshitz-Goldberg, Y. Orphan Works. Lecture Summary [Electronic resource] // World Intellectual Property Organization. – Mode of access: https://www.wipo.int/edocs/mdocs/sme/en/wipo_smes_ge_10/wipo_smes_ge_10_ref_theme11_02.pdf. – Date of access: 01.11.2021.

Каким образом должна решаться проблема сиротских произведений? Безусловно, заслуживает самого пристального внимания европейский опыт, который нашел свое отражение в Директиве 212/28/ЕС. Согласно ст. 1, ее действие распространяется на произведения, опубликованные в книгах, журналах, газетах или в другом письменном виде, которые находятся в коллекциях публичных библиотек, образовательных учреждениях или музеях, а также в архивах или институтах кино- и аудионаследия; кинематографические и аудиовизуальные работы и фонограммы, которые находятся в коллекциях публичных библиотек, образовательных учреждениях или музеях, а также в архивах или институтах кино- и аудионаследия; кинематографические и аудиовизуальные работы и фонограммы, произведенные организациями публичного телерадиовещания до 31 декабря 2002 г. включительно, которые содержатся в их архивах, которые находятся под охраной авторских и смежных прав и впервые были опубликованы, а при отсутствии опубликования были транслированы по каналам теле- и радиовещания на территории государства – члена ЕС.

Согласно ст. 2 Директивы 212/28/ЕС, произведение или фонограмма считаются сиротскими, если ни один из правообладателей такого произведения или фонограммы неизвестен или не обнаружено местонахождение ни одного из известных правообладателей в результате добросовестного поиска.

Основная идея Директивы состоит в том, что учреждения культуры (библиотеки, архивы, музеи, учебные заведения и организации общественного вещания) имеют право использовать сиротские произведения (печатные, кинематографические и аудиовизуальные) с целью их оцифровки, каталогизации и хранения после проведенного добросовестного поиска.

Критерии добросовестного поиска раскрываются в ст. 3 Директивы. Такой поиск должен быть проведен в отношении каждого рассматриваемого произведения до того, как произведение будет использовано. Соответствующие источники для каждой категории рассматриваемых произведений должны быть установлены государствами – членами ЕС после проведения консультаций с правообладателями и пользователями. При этом государства – члены ЕС должны обеспечить ведение реестров записей о проведенном добросовестном поиске организациями, заинтересованными в использовании сиротских произведений. В соответствии с Директивой 212/28/ЕС, на портале Европейского ведомства интеллектуальной собственности (EUPI) была организована единая база данных сиротских произведений (Orphan Works Database)78.

______________________________

78 https://euipo.europa.eu/ohimportal/en/web/observatory/orphan-works-db.

Также заслуживает внимательного изучения вариант решения проблемы сиротских произведений, предложенный в разработанном Министерством культуры Российской Федерации проекте Федерального закона «О внесении изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации»79. Законопроектом, в частности, предлагается дополнить кодекс новыми статьями, посвященными исполнению обязательства по выплате компенсационного вознаграждения за использование объектов авторского права или смежных прав (ст. 1244.2), использование экземпляров произведений общедоступными библиотеками (ст. 1275.1) и использование правомерно обнародованного музыкального произведения, произведения изобразительного искусства и фотографического произведения, в отношении которого не установлен правообладатель (ст. 1280.1).

______________________________

79 Проект Федерального закона «О внесении изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации» [Электронный ресурс] // Федеральный портал проектов нормативных правовых актов. – Режим доступа: https://regulation.gov.ru/projects#npa=112596. – Дата доступа: 01.11.2021.

Согласно предлагаемой редакции, допускается без согласия автора или иного правообладателя, но с выплатой компенсационного вознаграждения воспроизведение, распространение изготовленных экземпляров и доведение до всеобщего сведения правомерно обнародованного музыкального произведения (с текстом или без текста), произведения изобразительного искусства или фотографического произведения, если ни один из обладателей исключительного права на него не установлен, несмотря на предпринятые пользователем необходимые и достаточные меры. Минимальный перечень таких необходимых и достаточных мер должен быть определен федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим регулирование в сфере авторского права и смежных прав.

Как отмечается в пояснительной записке к законопроекту, «…для заинтересованных лиц предусматривается право использования таких произведений… без согласия правообладателей при условии уплаты пользователями компенсационного вознаграждения уполномоченной организации». Законопроектом предлагается, чтобы такая организация определялась Минкультуры России из числа организаций по управлению правами на коллективной основе в порядке и в соответствии с критериями, установленными Правительством Российской Федерации.

«Собранное с пользователей компенсационное вознаграждение, размер которого будет исчисляться исходя из установленных Правительством Российской Федерации ставок, должно аккумулироваться уполномоченной организацией на отдельном номинальном счете и выплачиваться правообладателям после их установления».

Предусмотренный законопроектом механизм предлагается применять в следующих случаях:

1) воспроизведение, распространение изготовленных экземпляров и доведение до всеобщего сведения правомерно обнародованного музыкального произведения (с текстом или без текста), произведения изобразительного искусства или фотографического произведения, если ни один из обладателей исключительного права на него не установлен, несмотря на предпринятые пользователем необходимые и достаточные меры;

2) воспроизведение, распространение изготовленных экземпляров и доведение до всеобщего сведения фонограммы, опубликованной в коммерческих целях, если ни один из обладателей исключительного права на нее не установлен, несмотря на предпринятые пользователем необходимые и достаточные меры;

3) воспроизведение и доведение до всеобщего сведения посредством федеральной государственной информационной системы «Национальная электронная библиотека» экземпляров произведений, принадлежащих общедоступным библиотекам и правомерно введенных в гражданский оборот, которые не переиздавались свыше десяти лет с даты выхода в свет их последнего издания на территории Российской Федерации.

Признавая необходимость определения правового режима сиротских произведений в законодательстве Беларуси, можно говорить о преимуществах европейского подхода в качестве возможной модели, состоящих в том, что он охватывает более широкий круг произведений, чем это предлагается в российском законопроекте, а также исходит из принципиальной позиции о безвозмездном характере использования сиротских произведений заинтересованными лицами.

Безусловно, ключевой проблемой для института авторского права и смежных прав в условиях цифровизации общественных отношений является вопрос защиты прав в сети Интернет. Суть данной проблемы состоит в том, что использование произведений (объектов смежных прав) в сети Интернет, в том числе использование, нарушающее исключительное право правообладателя, в силу технологических особенностей Интернета, представляющего собой сеть коммуникации, хранения и передачи информации, невозможно без участия лица, обеспечивающего техническую возможность такого использования: оператора связи, провайдера хостинга или доступа и др., в отношении которых все чаще применяется родовое понятие «информационный посредник».

В постсоветской цивилистике достаточно давно дискутируется вопрос о необходимости распределения ответственности между оператором связи и пользователем сети Интернет при совершении противоправных действий, в частности при нарушении прав интеллектуальной собственности80.

______________________________

80 Иванов, А. В. Интеллектуальная собственность в Интернете : автореф. дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.03 / А. В. Иванов; Ин-т гос. и права Рос. акад. наук. – М., 2006. – 26 с.

В литературе широко представлено мнение о том, что важной особенностью правового положения провайдеров является исключение их ответственности за нарушения прав интеллектуальной собственности, совершенные третьими лицами с использованием оказываемых провайдерами услуг81. Как отмечает в своей диссертации российский исследователь П.Д.Барановский, привлечение провайдеров к ответственности за действия, совершенные пользователями, может самым негативным образом сказаться на развитии сети Интернет, так как пользователями совершается огромное количество действий, находящихся вне контроля провайдера. Объем ответственности, которая может быть возложена на провайдера за такие действия, весьма вероятно сделает его деятельность экономически нецелесообразной. Таким образом, главной особенностью правового положения провайдеров является исключение их ответственности за нарушения прав интеллектуальной собственности, совершенные третьими лицами с использованием оказываемых провайдерами услуг. В обоснование своей позиции данный автор ссылается на согласованное заявление к ст. 8 Договора ВОИС по авторскому праву, согласно которой «предоставление физических средств, делающих возможным сообщение для всеобщего сведения, само по себе не является сообщением в смысле настоящего Договора или Бернской конвенции»82.

Однако ряд специалистов придерживался диаметрально противоположной точки зрения. Так, по мнению М.А.Хатаевой, владельцы Интернет-сайтов, осуществляющие услуги по предоставлению дискового пространства для размещения информации на сервере, подключенном к Интернету, должны нести солидарную ответственность за незаконное размещение объектов авторских прав на их серверах третьими лицами, арендующими указанное дисковое пространство83.

______________________________

81 Барановский, П. Д. Международно-правовые проблемы охраны интеллектуальной собственности в сети Интернет : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / П. Д. Барановский ; Моск. госуд. юрид. академия. – М., 2005. – С. 11.

82 Барановский, П. Д. Международно-правовые проблемы охраны интеллектуальной собственности в сети Интернет : автореф. дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.03 / П. Д. Барановский ; Моск. госуд. юрид. академия. – М., 2005. – С. 20–21.

83 Хатаева, М. А. Правовое обеспечение охраны интеллектуальных прав в информационно-коммуникационных сетях на примере Интернета : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / М. А. Хатаева ; Ин-т законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ. – М., 2009. – С. 12.

Также было представлено мнение о необходимости криминализации действий провайдера, которые опосредованно причиняют преступный вред, выступая необходимым условием нарушения авторских и смежных прав84.

______________________________

84 Толстая, Е. В. Посягательства на авторские и смежные права в российском сегменте сети Интернет: уголовно-правовая характеристика : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.08 / Е. В. Толстая ; Рос. правовая акад. Мин-ва юстиции Рос. Федерации. – М., 2011. – С. 9–10.

Во многом компромиссная позиция представлена в диссертации А.М.Липкеса, по его мнению, провайдеры несут ответственность за нарушение авторских прав лишь в том случае, если они по роду своей деятельности сами размещают объекты авторских прав в Интернете, т.е. являются «провайдерами содержания». В случае, если провайдеры непосредственно не размещают объекты авторских прав в глобальной сети, они не несут ответственности за нарушение авторских прав третьими лицами, даже если оказывают этим лицам услуги в Интернете, поскольку их действия являются правомерными, а в соответствии с п. 3 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный правомерными действиями, подлежит возмещению лишь в случаях, предусмотренных законом85.

______________________________

85 Липкес, А. М. Правовые вопросы использования авторских произведений в Интернете : автореф. дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.03 / А. М. Липкес ; Рос. правовая акад. Мин-ва юстиции Рос. Федерации. – М., 2006. – С. 6–7.

Общим для позиций многих ученых было признание необходимости ввести законодательное определение понятия информационного посредника как лица, способствующего доведению до всеобщего сведения, в частности, посредством осуществления передачи или предоставления возможности размещения результатов интеллектуальной деятельности в информационно-телекоммуникационных сетях86.

______________________________

86 Вилинов, А. А. Проблемы охраны авторского права и смежных прав при использовании информационно-телекоммуникационной сети Интернет : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / А. А. Вилинов ; Рос. госуд. акад. интеллектуал. собственности. – М., 2012. – С. 9.

По мнению А.А.Вилинова, должна быть предусмотрена возможность возложения на информационного посредника ответственности за нарушение интеллектуальных прав третьими лицами, совершаемое с использованием предоставляемых им услуг. При этом информационный посредник не несет ответственности за нарушение интеллектуальных прав в информационно-телекоммуникационных сетях, совершаемое с использованием предоставляемых им услуг, в случаях, если он: 1) не инициирует передачу результатов интеллектуальной деятельности, не выбирает их получателя и не влияет при передаче на их целостность; 2) не располагает достоверными сведениями о незаконности использования результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации (т.е. не знал и не должен был знать о неправомерности использования соответствующих результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации) и (или) не имеет данных о фактах или обстоятельствах, очевидно свидетельствующих о нарушении интеллектуальных прав третьих лиц; 3) после получения заявления о нарушении интеллектуальных прав от лица, права которого были нарушены (или его представителя), или указания федерального органа исполнительной власти, осуществляющего контроль (надзор) за соблюдением законодательства об авторском праве и смежных правах, своевременно уведомил лицо, в отношении которого предполагается, что им допущено нарушение интеллектуальных прав, совершаемое с использованием предоставляемых этим информационным посредником услуг, и принял необходимые и достаточные меры по пресечению нарушения интеллектуальных прав»87.

______________________________

87 Вилинов, А. А. Проблемы охраны авторского права и смежных прав при использовании информационно-телекоммуникационной сети Интернет : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / А. А. Вилинов ; Рос. госуд. акад. интеллектуал. собственности. – М., 2012. – С. 11.

Понятие «информационный посредник» с 2013 г. содержится в законодательстве Российской Федерации: согласно п. 1 ст. 1253.1 ГК РФ, к этой категории отнесены лицо, осуществляющее передачу материала в информационно-телекоммуникационной сети, в том числе в сети Интернет, лицо, предоставляющее возможность размещения материала или информации, необходимой для его получения с использованием информационно-телекоммуникационной сети, лицо, предоставляющее возможность доступа к материалу в этой сети.

Как отмечает О.Н.Фомина, прототип информационного посредника впервые появился в Законе США «Об авторском праве в цифровую эпоху» 1998 г. (DMCA), именуемый там как Internet Service Provider (поставщик Интернет-услуг). Отказ российского законодателя от использования термина «провайдер» продиктован тем, что он уже используется в русском языке для обозначения конкретных лиц, которые выступают лишь одним из видов информационных посредников. При этом, по мнению автора, законодатель намеренно предоставил лишь общие критерии квалификации в качестве информационного посредника ввиду стремительного развития Интернет-технологий88.

______________________________

88 Фомина, О. Н. Правовой статус информационного посредника / О. Н. Фомина // Вестник гражданского права. – 2019. – № 3. – С. 172–173.

Для понимания механизма защиты авторских прав, включающего информационных посредников, следует обратиться к передовому зарубежному опыту.

Как справедливо отмечает в своей диссертации С.А.Бабкин, появление и развитие сети Интернет вызвало радикальную реформу американского авторского права89. В соответствии с DMCA, в США действует механизм защиты авторского права и смежных прав в сети Интернет, согласно которому правообладатель может подать извещение об удалении контента или ограничении доступа к нему (takedown notice), если существует подозрение в нарушении законных прав. Извещение оформляется согласно положениям DMCA и подается уполномоченному DMCA-агенту сервис-провайдера. Информация о DMCA-агенте конкретного поставщика услуг (сервис-провайдер) должна быть размещена на его сайте, а также в списке зарегистрированных агентов на сайте U.S. Copyright Office.

______________________________

89 Бабкин, С. А. Интеллектуальная собственность в глобальной компьютерной сети Интернет: проблемы гражданско-правового регулирования в России и США (сравнительно-правовой анализ) : автореф. дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.03 / А. М. Липкес ; Моск. госуд. унив-т им. М. В. Ломоносова. – М., 2005. – С. 8.

Контент и (или) веб-страницы, нарушающие авторские и (или) смежные права, могут быть удалены на основании извещения из сервисов и поисковых систем, зарегистрированных только в США. Извещение должно отправляться в письменной форме с соблюдением требований § 512(c)(3) DMCA.

После получения такого извещения сервис-провайдер удаляет контент с предварительным сохранением его резервной копии или ограничивает доступ к нему, т.е. удаляет URL страниц из результатов поиска, извещая пользователей Интернета о том, что доступ был ограничен в связи с нарушением авторских прав в соответствии с DMCA. Одновременно сервис-провайдер уведомляет лицо, к чьим материалам был ограничен доступ, о поступлении такого извещения.

Лицо, к чьим материалам был ограничен доступ, имеет право подать встречное извещение, которое также оформляется согласно Закону DMCA и подается уполномоченному DMCA-агенту сервис-провайдера.

Если встречное извещение подано, то сервис-провайдер обязан восстановить удаленные материалы или доступ к веб-странице через 10–14 рабочих дней после получения встречного уведомления. Обязательство сервис-провайдера выполняется в случае отсутствия уведомления о подаче иска от владельца авторского права или смежных прав или его представителя к лицу, нарушающему, по мнению владельца, его авторское право и (или) смежные права.

Также DMCA четко разграничивает действия как владельцев сайтов-нарушителей, так и сервис-провайдеров. На сервис-провайдеров не распространяется ответственность за преступления, совершенные владельцами сайтов-нарушителей. Но выполняется данный пункт при наличии следующих условий: сервис-провайдер не покровительствовал незаконным действиям и не имел финансовой выгоды; отсутствие у сервис-провайдера документа о подтверждении авторских прав; немедленная реакция на извещение.

Свое решение проблемы защиты авторского права в сети Интернет было разработано в Европейском союзе. В соответствии с Директивой Европейского парламента и Совета Европейского Союза «О гармонизации некоторых аспектов авторских и смежных прав в информационном обществе» от 22 мая 2001 г. № 2001/29/ЕС90, все государства – члены Европейского союза должны принять необходимые меры по наделению правообладателей, чьи интересы нарушены противоправной деятельностью, осуществляемой на территории соответствующего государства, правом на подачу иска о возмещении вреда и (или) правом инициировать судебный запрет.

______________________________

90 Directive 2001/29/EC of the European Parliament and of the Council of 22 May 2001 On the Harmonisation of Certain Aspects of Copyright and Related Rights in the Information Society [Electronic resource] // EUR-Lex. An official website of the European Union. – Mode of access: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/PDF/?uri=CELEX:32001L0029&from=EN. – Date of access: 01.11.2021.

Директива № 2001/29/ЕС требует от государств-членов ЕС принять меры по наделению правообладателей возможностью обращения за судебным запретом в отношении посредников, нарушающих авторские и (или) смежные права, чьи услуги используются третьими лицами. Таким образом, в соответствии с директивой № 2001/29/ЕС, у правообладателя появились инструменты воздействия на провайдера по удалению с сайтов контента, нарушающего его права.

Дальнейшее развитие механизм защиты авторских и смежных прав в сети Интернет получил в Директиве Европейского парламента и Совета Европейского Союза «Об авторском праве и смежных правах на Едином цифровом рынке и о внесении изменений в Директивы 96/9/ЕС и 2001/29/ЕС» от 17 апреля 2019 г. № 2019/790/ЕС91. Как отмечают исследователи, изменение регулирования, затрагивающего вопросы авторского права и смежных прав, в Директиве осуществляется в рамках направления по обеспечению лучшего доступа потребителей и бизнеса к онлайн-товарам и услугам по всей Европе92.

______________________________

91 Еременко, В. И. Директива Евросоюза о реформе авторского права в рамках единого цифрового рынка / В. И. Еременко // ИС. Авторское право и смежные права. – 2019. – № 11. – С. 9–22.

92 Мотовилова, Д. А. Ключевые положения Директивы (ЕС) № 2019/790 об авторском праве и смежных правах на едином цифровом рынке / Д. А. Мотовилова // Журнал Суда по интеллектуальным правам. – 2019. – № 26, декабрь. – С. 107.

Статья 17 Директивы 2019/790/ЕС устанавливает для провайдеров онлайн-сервисов специальные правила совместного использования контента. Согласно определению, содержащемуся в ст. 2 директивы, провайдер онлайн-сервиса совместного использования контента (online contentsharing service provider) означает провайдера услуг информационного общества, основной или одной из главных целей которого является хранение и предоставление общественности доступа к большому количеству произведений, охраняемых авторским правом, или иных охраняемых объектов, загруженных его пользователями, которые он организует и распространяет в коммерческих целях. При этом из числа провайдеров онлайн-сервисов совместного использования контента исключаются некоммерческие онлайн-энциклопедии, некоммерческие образовательные и научные репозитории, платформы разработки и совместного использования открытого программного обеспечения, провайдеры услуг электронных коммуникаций, торговые онлайн-площадки (online marketplaces), облачные сервисы для бизнеса (business-to-business cloud services) и облачные сервисы, позволяющие пользователям загружать контент для собственного использования. Таким образом, положения ст. 17 Директивы ЕС адресованы определенной категории Интернет-посредников, позволяющих пользователям загружать и делиться (share) контентом, потенциально охраняемым авторским правом и (или) смежными правами. При этом в преамбуле директивы указывается, что определение провайдера онлайн-сервиса совместного использования контента должно быть направлено только на онлайн-сервисы, которые играют важную роль на рынке онлайн-контента, конкурируя с другими онлайн-сервисами, такими как аудио- и видеопотоковые онлайн-сервисы для той же аудитории.

Согласно п. 1 ст. 17 Директивы 2019/790/ЕС, предоставляя общественности доступ к произведениям, охраняемым авторским правом, или иным охраняемым объектам, загруженным его пользователями, провайдер онлайн-сервиса совместного использования контента совершает акт сообщения для всеобщего сведения (communication to the public) или акт доведения до всеобщего сведения (making available to the public), поэтому провайдер онлайн-сервиса совместного использования контента должен получить разрешение от правообладателей соответствующего контента, например, путем заключения лицензионного соглашения.

В соответствии с п. 4 ст. 17 Директивы 2019/790/ЕС, если разрешение правообладателем не предоставлено, провайдеры онлайн-сервисов несут ответственность за несанкционированное доведение до всеобщего сведения объектов интеллектуальной собственности, если они не докажут, что: 1) они приложили все усилия для получения разрешения и 2) приложили, в соответствии с высокими отраслевыми стандартами профессиональной осмотрительности, все усилия для обеспечения отсутствия конкретных произведений и иных охраняемых объектов, в отношении которых правообладатели предоставили провайдерам онлайн-сервисов соответствующую и необходимую информацию, и 3) в любом случае по получении достаточно обоснованного уведомления от правообладателей незамедлительно приняли меры по блокированию доступа или удалению с их веб-сайтов указанных произведений или иных охраняемых объектов и приложили все усилия для предотвращения их дальнейшей загрузки.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что Европейский союз последовательно проводит политику по усилению ответственности онлайн-сервисов за распространение нелегального контента.

Как отмечается в обзоре, подготовленном Евразийской экономической комиссией, внимательного изучения заслуживает китайский опыт борьбы с нарушениями прав интеллектуальной собственности в сети Интернет. В последние годы КНР непрерывно совершенствовала нормативную базу и осуществляла все более активный международный обмен в области охраны авторского права. В результате сформировалась модель в области охраны авторского права в сети Интернет с учетом характерных для КНР особенностей93.

______________________________

93 Анализ международного опыта, законодательства и правоприменительной практики государств – членов Евразийского экономического союза по борьбе с нарушениями прав на объекты интеллектуальной собственности в сети «Интернет» [Электронный ресурс] // Евразийская экономическая комиссия. Официальный сайт. – Режим доступа: http://www.eurasiancommission.org/ru/act/finpol/dobd/intelsobs/Documents/АнализИнтернет.pdf. – Дата доступа: 01.11.2021.

КНР внедряет двойную систему охраны авторского права, сочетающую в себе механизмы судебной и административной защиты. В частности, основополагающим средством правовой защиты являются судебные процессы, в рамках которых рассматриваются гражданские, уголовные и административные дела, связанные с нарушением авторского права. 18 августа 2017 г. в г. Ханчжоу начал работу первый Интернет-суд, далее подобные суды стали появляться и в других городах Китая, включая Пекин и Гуанчжоу. Эти суды обладают централизованной юрисдикцией по рассмотрению дел, связанных с деятельностью в сети Интернет, в том числе по разрешению споров о владении авторским правом или смежными правами на произведения, впервые опубликованные в Интернете, а также споров, возникающих в результате нарушения авторского права или смежных прав на произведения, публикуемые или распространяемые онлайн.

Из числа постсоветских государств, участвующих в проекте евразийской интеграции, в наибольшей степени продвинулось законодательство в области борьбы с нарушением прав интеллектуальной собственности в сети Интернет в Российской Федерации. Как отмечается в упомянутом выше обзоре ЕЭК, в период с 2013-го по 2019 г. в Российской Федерации сформировано законодательство, которое позволяет осуществлять государственному надзорному органу94 блокировку Интернет-сайтов, посредством которых осуществляется распространение контрафактных произведений. Федеральный закон Российской Федерации 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации и Гражданский кодекс Российской Федерации предусматривают судебную процедуру блокировки доступа к незаконному контенту, а также внесудебную процедуру, позволяющую правообладателям обращаться с требованием о принятии соответствующих мер непосредственно к владельцам сайтов. В рамках внесудебной процедуры правообладатель вправе направить владельцу сайта в сети Интернет в письменной или электронной форме заявление о нарушении авторских и (или) смежных прав. Такое заявление должно содержать сведения о правообладателе, объектах авторских и (или) смежных прав, доменное имя и (или) сетевой адрес сайта в сети Интернет, где размещен контент, указание на наличие у правообладателя прав на указанные объекты и контактные данные правообладателя. Владелец сайта в течение 24 часов обязан удалить ресурсы или информацию, нарушающие авторские и (или) смежные права.

______________________________

94 Федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).

В случае наличия у владельца сайта в сети Интернет доказательств, подтверждающих правомерное использование ресурса или информации, содержащих объекты авторских и (или) смежных прав, он вправе не удалять эти ресурсы или информацию, направив правообладателю соответствующее уведомление с приложением таких доказательств.

Исковое заявление о защите авторских и (или) смежных прав в сети Интернет подается заявителем в Московский городской суд. Далее на основании полученного определения суда о принятии предварительных обеспечительных мер правообладатель вправе обратиться в федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий функции по контролю и надзору в сфере средств массовой информации, массовых коммуникаций, информационных технологий и связи (Роскомнадзор), с заявлением о принятии мер по ограничению доступа к информационным ресурсам, распространяющим информацию, нарушающую авторские и (или) смежные права.

Роскомнадзор в течение трех рабочих дней определяет провайдера хостинга или иное лицо, обеспечивающее размещение информационного ресурса от имени владельца сайта в сети Интернет, на котором размещены объекты авторских и (или) смежных прав без разрешения правообладателя или иных законных оснований, направляет в электронном виде уведомление на русском и английском языках о нарушении исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности провайдеру хостинга или иному лицу, которое обеспечивает размещение информационного ресурса, на котором размещена информация, содержащая объекты авторских прав и (или) смежных прав, а также фиксирует дату и время направления указанного уведомления. В течение одного рабочего дня с момента получения уведомления от Роскомнадзора провайдер хостинга обязан проинформировать обслуживаемого им владельца сайта в сети Интернет о претензии правообладателя и о необходимости ограничить доступ к размещенному контенту.

В течение одного рабочего дня с момента получения уведомления от провайдера хостинга владелец сайта в сети Интернет должен удалить такую информацию или ограничить к ней доступ.

Если провайдер хостинга не уведомляет владельца сайта в сети Интернет и (или) этот владелец не принимает мер по удалению или ограничению доступа к указанной информации, оператор связи принимает меры по ограничению доступа к данному информационному ресурсу в течение суток с момента получения сведений об информационном ресурсе.

Стоит также отметить, что, в соответствии с законодательством Российской Федерации, информационный посредник несет ответственность за нарушение интеллектуальных прав в сети Интернет на общих основаниях, предусмотренных Гражданским кодексом, в случае установления его вины. При этом в нормах п. 2 и п. 3 ст. 1253.1 ГК РФ перечислены условия, одновременное наличие которых является основанием для освобождения от ответственности, соответственно, информационного посредника, осуществляющего передачу материала в информационно-телекоммуникационной сети, и информационного посредника, предоставляющего возможность размещения материала в информационно-телекоммуникационной сети.

В законодательстве Российской Федерации также содержатся нормы о порядке ограничения доступа к сайтам в сети Интернет, на которых неоднократно и неправомерно размещалась информация, содержащая объекты авторских и (или) смежных прав.

Следует отметить, что в норме ст. 1253.1 ГК РФ законодатель выделил три вида (типа) информационных посредников: 1) лица, осуществляющие передачу материалов в информационно-телекоммуникационных сетях, в том числе в сети Интернет; 2) лица, предоставляющие возможность размещения материалов или информации, необходимой для их получения, с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети Интернет; 3) лица, предоставляющие возможность доступа к материалам в информационно-телекоммуникационных сетях, в том числе в сети Интернет. Как отмечает А.Мухгалин, типичным примером первого вида информационного посредника является оператор связи, который оказывает телематические услуги на основании соответствующей лицензии, выполняя техническую функцию по предоставлению доступа к сети Интернет; в научной литературе существует мнение, что к первому виду информационных посредников также можно отнести и коммуникационные Интернет-сервисы, обеспечивающие «передачу сообщений между пользователями, в том числе социальные сети, располагающие функционалом обмена сообщениями». К лицам, предоставляющим возможность размещения материалов или информации, т.е. ко второму типу информационных посредников, относятся хозяйствующие субъекты, предоставляющие вычислительные мощности в виде определенного дискового пространства, на котором впоследствии, например, может осуществляться размещение сайта. Распространенным примером такого вида информационного посредника является провайдер хостинга. К третьему виду информационного посредника можно отнести различные рекламные площадки, новостные агрегаторы, торрент-трекеры и т.д.95

______________________________

95 Мухгалин, А. Некоторые проблемы применения статьи 1253.1 Гражданского кодекса Российской Федерации / А. Мухгалин // ИС. Авторское право и смежные права. – 2018. – № 12. – С. 7–8.

А.И.Сидоренко делает вывод о том, что формирование подходов к отнесению того или иного лица к информационному посреднику, а также определение его вины в правонарушении на сегодняшний день активно прорабатывается судебной практикой; в решениях российского Суда по интеллектуальным правам на сегодняшний день прослеживается не автоматическое признание такого посредника виновным, а деятельный подход, требующий установить, кто из цепочки информационных посредников непосредственно отвечает за совершенное правонарушение. При этом по установленному судом общему правилу к информационным посредникам, участвующим в доведении произведения до всеобщего сведения, относятся: 1) администратор домена; 2) владелец сайта; 3) провайдер хостинга; 4) регистратор доменов; 5) лицо, размещающее ссылки / оператор поисковой системы. Администратор может быть привлечен к ответственности, если в его действиях имеются признаки соучастия, в частности неисполнение акта о прекращении нарушения исключительных прав, получение вознаграждения и т.д.96

______________________________

96 Сидоренко, А. И. Судебные доктрины в сфере интеллектуальных прав в России и за рубежом / А. А. Сидоренко // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. – 2021. – № 3. – С. 113–114.

Нормы ст. 1253.1 ГК РФ получают и критическую оценку в работах российских правоведов. Так, Д.А.Кобыляцкий в своей диссертации приходит к выводу о том, что соблюдение формальных условий, определяющих особенности ответственности информационного посредника (ст. 1253.1 ГК РФ), не всегда позволяет достигнуть надлежащего правового результата и обеспечить охрану интересов автора. Недобросовестный посредник имеет возможность, получив выгоду от нарушения интеллектуальных прав, обеспечить соответствие содержащимся в указанной статье критериям и таким образом избежать ответственности. Правообладатель в таком случае вынужден доказывать наступление для провайдера благоприятных имущественных последствий, а также его осознанное противоправное поведение (злоупотребление правом). Обычно эти обстоятельства не входят в предмет доказывания, что делает их рассмотрение правом, а не обязанностью суда, и ухудшает процессуальное положение истца. Между тем аналогичные нормы зарубежного законодательства предусматривают специальное правило, которое включает факт недобросовестности поведения провайдера в предмет доказывания. Представляется, что введение в российское законодательство специальной нормы, препятствующей недобросовестному лицу воспользоваться правилами, исключающими ответственность по формальным основаниям, позволит уменьшить число нарушений интеллектуальных прав, происходящих при участии информационных посредников. В этой связи данный автор предлагает уточнить, что правила п. 2 и п. 3 ст. 1253.1 ГК РФ применяются в отношении информационных посредников при условии, что они не получили имущественную выгоду, связанную с произошедшим нарушением интеллектуальных прав»97.

______________________________

97 Кобыляцкий, Д. А. Правовая охрана произведений в сети Интернет : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03 / Д. А. Кобыляцкий ; Южный федер. ун-т. – Саратов, 2015. – С. 16–17.

В упоминавшемся выше обзоре ЕЭК делается вывод о том, что в Российской Федерации осуществляется постоянное совершенствование законодательства и правоприменительной практики, касающихся защиты прав на объекты интеллектуальной собственности в сети Интернет. Также отмечается, что законодательство других государств – членов ЕАЭС не позволяет обеспечивать оперативное пресечение нарушений прав интеллектуальной собственности в сети Интернет. Механизмы административных и уголовных мер, формально позволяющие привлекать к ответственности владельцев Интернет-ресурсов, нарушающих права интеллектуальной собственности, на практике оказываются неэффективными и маловостребованными ввиду трансграничных возможностей Интернета.

На основании обзора ЕЭК сформулированы рекомендации для государств – членов ЕАЭС, в которых в качестве наиболее эффективных инструментов и механизмов борьбы с нарушениями прав интеллектуальной собственности в сети Интернет, в частности, названы процедуры по ограничению в судебном порядке доступа к информации, нарушающей права на объекты интеллектуальной собственности в сети Интернет, а также процедуры по удалению ссылок на информацию, нарушающую права интеллектуальной собственности, из поисковых систем98.

______________________________

98 Об основных подходах при осуществлении деятельности по защите прав на объекты интеллектуальной собственности в информационно-телекоммуникационной сети Интернет в государствах – членах Евразийского экономического союза [Электронный ресурс] : рекомендация Коллегии Евразийской экономической комиссии, 24 нояб. 2020 г., № 21 // Евразийская экономическая комиссия. Официальный сайт. – Режим доступа: http:// www. eurasiancommission.org/ru/act/finpol/dobd/intelsobs/Documents/Рекомендация Коллегии № 21 от 24 ноября 2020 г.pdf. – Дата доступа: 01.11.2021.

Действующий в Республике Беларусь механизм блокировки сетевых ресурсов основан на нормах Закона «О средствах массовой информации»: согласно норме п. 1 ст. 51-1 данного закона, ограничение доступа к Интернет-ресурсу осуществляется по решению (уведомлению) Министерства информации либо на основании постановления Генерального прокурора, прокурора области, г. Минска. Основанием для блокировки является распространение запрещенной информации; при этом неправомерное размещение объектов авторского права (смежных прав) к таким случаям не относится. Кроме того, в рамках действующего механизма блокировки сетевых ресурсов правообладатель не рассматривается в качестве лица, наделенного правом требовать ограничения доступа к определенному материалу либо блокировки соответствующего Интернет-ресурса.

Очевидно, что для эффективной борьбы с нарушениями исключительного авторского права и смежных прав в сети Интернет в законодательстве Республики Беларусь должен быть закреплен механизм ограничения доступа к произведениям, исполнениям, фонограммам, незаконно размещенным в сети, по требованию их правообладателя. При этом анализ зарубежного опыта свидетельствует о том, что наиболее эффективным является сочетание судебного и административного порядка пресечения нарушений авторского права и смежных прав в сети Интернет. В качестве модели для разработки отечественного механизма защиты авторских и смежных прав в сети Интернет в качестве модели может быть использован российский опыт.

Для реализации такого механизма в Республике Беларусь необходимо законодательное определение правового статуса информационного посредника, определение пределов его гражданско-правовой ответственности за нарушения авторских (смежных) прав лицами, пользующимися его услугами, а также оснований для освобождения информационных посредников от указанной ответственности.

В заключение проведенного исследования можно сделать следующие выводы.

1. Цифровизация общественных отношений, включая активное развитие глобальной компьютерной сети Интернет, стала серьезным вызовом для института авторского права и смежных прав.

Проблема влияния информационных технологий на этот правовой институт носит комплексный характер, ее основными аспектами являются необходимость адаптации содержания исключительного авторского (смежного) права к условиям использования произведений (объектов смежных прав) в цифровой среде, в том числе в сети Интернет, пересмотра установленных законодательством ограничений исключительного авторского (смежного) права в целях достижения справедливого баланса интересов правообладателей и общества при использовании произведений и объектов смежных прав в сети Интернет, упрощения механизмов заключения договоров об использовании объектов авторского права (смежных прав) с использованием информационных технологий, необходимость определения правового режима произведений, авторы и (или) правообладатели которых не известны или не могут быть найдены (сиротские произведения), а также создания специального механизма защиты авторских и смежных прав в сети Интернет.

2. Основой для реформирования института авторского права и смежных прав в цифровую эпоху стало закрепление в международном праве и национальном законодательстве норм, обязывающих признавать за правообладателем исключительное право на сообщение произведения (объекта смежных прав) для всеобщего сведения (right of communication to the public).

Выделение в законодательстве Республики Беларусь из общего понятия «сообщение для всеобщего сведения» таких понятий, как передача в эфир, передача по кабелю и доведение до всеобщего сведения, привело к возникновению ряда проблем, делающих невозможным однозначное отнесение к одному из указанных видов сообщения для всеобщего сведения отдельных случаев использования произведений (объектов смежных прав) в цифровых интерактивных сетях, включая случаи потокового вещания, использование в пиринговых сетях, в локальных компьютерных сетях, случаи размещения произведений (объектов смежных прав) на сетевых ресурсах ограниченного доступа и т.д.

В этой связи представляется необходимым переосмысление содержания права на доведение до всеобщего сведения и пересмотр его определения в Законе Республики Беларусь «Об авторском праве и смежных правах».

3. Ключевым вопросом для института авторского права и смежных прав является закрепление справедливого баланса между интересами автора (иного правообладателя), заинтересованного в осуществлении своего исключительного права, и интересами общества в целом или отдельных категорий лиц, заинтересованных в получении свободного и бесплатного доступа к охраняемым произведениям (объектам смежных прав).

Основным способом закрепления такого баланса является установление в законодательстве случаев допускаемого свободного использования произведений (объектов смежных прав). Универсальным критерием для решения вопроса о допустимости определенных ограничений исключительного авторского (смежного) права является так называемый трехступенчатый тест, предусмотренный нормами Бернской конвенции по охране литературных и художественных произведений (1886 г.), Договором ВОИС по авторскому праву (1996 г.), Договором ВОИС по исполнениям и фонограммам (1996 г.), а также Соглашением ТРИПС (1994 г.).

Особое значение трехступенчатый тест приобретает в связи с решением вопроса о допускаемых ограничениях исключительного авторского (смежного) права при использовании произведений, исполнений, фонограмм в цифровой среде, поскольку действующие международные договоры не содержат норм, специально посвященных таким ограничениям.

В проблематике ограничения исключительного авторского (смежного) права применительно к использованию произведений (объектов смежных прав) в сети Интернет на первое место следует поставить вопрос о деятельности библиотек в новых реалиях цифрового общества.

Библиотеки должны иметь возможность осуществлять оцифровку своих фондов, а также предоставлять своим пользователям доступ, включая удаленный, к произведениям, представленным в цифровой форме. В этой связи нормы ст. 37 Закона Республики Беларусь «Об авторском праве и смежных правах» требуют редакционного уточнения. При этом представляется оправданным распространение правил о допускаемом свободном использовании на электронные библиотеки, предоставляющие доступ к произведениям на некоммерческой основе.

Также требуется пересмотр норм ст. 36 Закона Республики Беларусь «Об авторском праве и смежных правах» в связи с тем, что предусмотренные в ней случаи допускаемого свободного использования произведений в образовательных и исследовательских целях не распространяются на случаи использования произведений путем сообщения для всеобщего сведения, что существенным образом ограничивает возможности использования охраняемых произведений в рамках приобретающих все большее распространение дистанционных форм обучения.

4. Включение в законодательство Республики Беларусь об авторском праве и смежных правах норм, посвященных открытой лицензии, является существенным шагом в приведении законодательства в соответствие с требованиями складывающихся экономических отношений. При этом открытая лицензия не является новой разновидностью лицензионного договора, а представляет собой упрощенный порядок заключения договора неисключительной лицензии, ориентированный на использование цифровых технологий.

Прототипом открытой лицензии являются свободные лицензии – сформировавшаяся в зарубежной практике система типовых лицензионных договоров, применяемых в отношении программного обеспечения, распространяемого на безвозмездной основе, а также программного обеспечения с открытым программным кодом, позволяющего вносить в него изменения, в том числе создавать на его основе новые программные продукты. Однако закрепленный в законодательстве Российской Федерации (ст. 1286.1 ГК РФ) механизм открытой лицензии не ограничивается компьютерными программами и может быть использован для заключения лицензионных договоров в упрощенном порядке, в первую очередь с использованием информационных технологий, в отношении иных объектов авторского права, а предусмотренный законодательством Республики Беларусь (ст. 45 Закона «Об авторском праве и смежных правах») – также и в отношении объектов смежных прав.

Оценивая нормы ст. 45 Закона Республики Беларусь «Об авторском праве и смежных правах» с точки зрения применения их для заключения договоров свободной лицензии, в частности лицензий семейств GPL и Creative Commons, можно говорить о том, что данные нормы не создают очевидных препятствий для применения указанных свободных лицензий в юрисдикции Республики Беларусь. В то же время в силу новизны указанных норм очевидна необходимость наработки определенной правоприменительной практики, которая позволит дать этим нормам более объективную оценку.

5. С активным развитием информационных технологий и сети Интернет обострилась проблема определения правового статуса произведений, правообладателей которых трудно или даже невозможно найти (так называемые сиротские произведения).

Для решения данной проблемы в законодательстве Республики Беларусь может быть использован европейский опыт правового регулирования, предусматривающий предоставление возможности для определенных категорий субъектов, включающих учреждения культуры, научные организации, учреждения образования, осуществлять безвозмездное использование таких произведений в некоммерческих целях при условии предварительного проведения добросовестного поиска правообладателей.

6. Для эффективной борьбы с нарушениями исключительного авторского права и смежных прав в сети Интернет в законодательстве Республики Беларусь должен быть закреплен механизм ограничения доступа к произведениям, исполнениям, фонограммам, незаконно размещенным в сети, по требованию их правообладателя. При этом анализ зарубежного опыта свидетельствует о том, что наиболее эффективным является сочетание судебного и административного порядка пресечения нарушений авторского права и смежных прав в сети Интернет.

Для реализации такого механизма в Республике Беларусь необходимо законодательное определение правового статуса информационного посредника, определение пределов его гражданско-правовой ответственности за нарушения авторских (смежных) прав лицами, пользующимися его услугами, а также оснований для освобождения информационных посредников от указанной ответственности.

Подписано в печать 15.12.2021