Юридическая азбука: Ян Функ просто о сложном

В преддверии Дня юриста мы решили попытаться представить нечто сложное более простым и понятным. Например, известную среди белорусских и не только белорусских юристов личность сделать чуть ближе и доступнее пониманию.

Большинство современных языков базируется на алфавите, и мы сегодня представляем вашему вниманию юридическую азбуку профессора Яна Иосифовича Функа. Председателя Международного арбитражного суда при БелТПП, доктора юридических наук, профессора юридического факультета и Института переподготовки и повышения квалификации судей, работников прокуратуры, судов и учреждений юстиции Белорусского государственного университета, Международного университета «МИТСО», ведущего курс в Институте приватизации и менеджмента.

А также заместителя главного редактора журнала «Промышленно-торговое право», национального корреспондента Комиссии Организации Объединенных Наций по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ), арбитра 7 международных арбитражных судов, члена правительственной комиссии и рабочей группы по подготовке Гражданского кодекса Республики Беларусь, члена рабочей группы Парламента Республики Беларусь и Администрации Президента Республики Беларусь по подготовке Гражданского процессуального кодекса Республики Беларусь, разработчика проектов многих иных законодательных актов Республики Беларусь, прежде всего по вопросам экономических отношений. Автора (соавтора) около 1350 печатных работ (в том числе 56 книг), опубликованных в Беларуси, Польше, Чехии, России, Англии, США, ФРГ, а также около 1200 работ, размещенных в электронных базах данных.

А Арбитраж

Международный арбитражный суд (МАС) при БелТПП – достойный член европейской группы международных арбитражных судов, который разрешает споры с точным знанием процедуры их рассмотрения и с пониманием существа и природы применяемых материально-правовых норм.

Арбитраж таков, каковы его арбитры. Арбитр не должен быть связан с избравшей его стороной, он не является ее представителем в суде. Если арбитр связан со стороной, то либо он должен взять самоотвод, либо должен быть отведен. Арбитр должен быть профессионалом, знать предмет спора. Если он не знает предмета спора, то им легко манипулировать.

При этом обращаясь в арбитраж необходимо учитывать менталитет арбитров. Например, скандинавские арбитры иногда даже не считают возможным задать вопрос в процессе, потому что задав вопрос, они могут посодействовать той или иной стороне. Белорусские арбитры в этой ситуации ведут себя иначе, пытаясь найти истину, выясняя позицию той или иной стороны.

Любой арбитражный институт должен развиваться с учетом современных тенденций глобализации мира, внедрения новых технологий. МАС при БелТПП также работает в этом направлении, хотя, конечно же, применительно к внедрению онлайнового разбирательства споров необходимо учитывать, что и в «простых спорах» огромное количество нюансов и деталей, которые не должны быть упущены составом арбитража при рассмотрении спора.

Г Гражданское право

Гражданское право – это огромный океан. Когда мы говорим о гражданском праве, мы должны понимать, что это регулятор практически безбрежной сферы отношений (прежде всего, имущественных отношений).

Мой интерес к имущественным отношениям определили условия жизни. То, с чем мы сталкиваемся в реальной жизни, и есть имущественные отношения, а коль так, то и выбор гражданского права абсолютно в этой ситуации естественен. Мы выходим на улицу, заходим в кафе выпить чашечку кофе, отдаем деньги, получаем кофе – вот вам, пожалуйста, те имущественные отношения, которые описываются (регулируются) гражданским правом.

Правда, я в рамках «указанного океана» занимаюсь, на мой взгляд, одним из «значительных морей» – корпоративными отношениями: я «люблю» (потому что знаю – в данном случае «любовь равнозначна знаниям») все организационно-правовые формы юридических лиц, и все они для меня «близки». Дело не только в том, что с тем, что отсутствует в «физическом мире», общаться проще. Я участвовал в создании первого общества с ограниченной ответственностью на территории Республики Беларусь как юрист, который готовил документы, разъясняя, что из себя представляет данная организационно-правовая форма. В 1990 году в Беларуси почти никто не понимал, что такое общество с ограниченной ответственностью, потому что все хозяйственные общества для юристов старой школы были абсолютно неизвестны. Отсутствие юридической традиции, определенная новизна этих отношений тоже послужили основанием для моего выбора: если этим никто до тебя не занимался, то тебе это, безусловно, интересно.

М Мышление

Большинство явлений в той сфере знаний, которой занимаюсь я, – многосложны. В этой связи, выражая мысль по поводу определенного явления в праве, сложно высказываться однозначно. Тем самым и в письменных правовых текстах сложно делать короткие предложения.

Если вы посмотрите на мои «юридические тексты», то я в них сознательно «укорачиваю» предложения, но в действительности мысль продолжается «иногда чуть ли не на несколько страниц». Почему? Потому что если хочешь описать явление, даже небольшое, должен описать его во всех красках. А показывая его во всех красках, ты должен, к сожалению, использовать многословие, иначе ты это явление не опишешь.

Я люблю образность, считаю, что моей профессии образность, конечно, должна быть свойственна. Но эта образность должна касаться какой-то конкретной грани, а не «жизни в целом».

Н Нормотворчество

Когда-то у меня была юношеская мечта, которая называлась «единой рукой законодателя». Суть заключается в следующем: к величайшему сожалению, любое законодательство конфликтно по причине того, что пишут акты законодательства разные люди с разным внутренним потенциалом, разными познаниями и т.д.

Я был большим сторонником того, чтобы в Республике Беларусь создать небольшую группу юристов, пишущих все законы. Дело не в том, что они могли бы действительно написать все законы. Закон – это зеркало общественных отношений. Если ты, например, ничего не понимаешь в авиации, ты не сможешь написать Воздушный кодекс. Эта группа людей, по моему представлению, должна была, получив необходимую информацию от специалистов, «обработать» ее исходя из «единого юридического стиля», на основе единой юридической техники. И таким образом если не исключить, то значительно снизить конфликтность законодательных актов. Я и сегодня считаю, что в этом есть большое рациональное зерно.

Будучи начальником юридического управления аппарата Правительства Республики Беларусь, я участвовал в создании значительного количества правовых актов. Кодификация значительной части белорусского законодательства – это «идея», которой я «жил» еще с начала 90-х годов ХХ века, я считал, что не удобно пользоваться большим количеством правовых актов для регламентации одной и той же сферы общественных отношений, это порождает конфликты. Чтобы от этих конфликтов уйти, лучше иметь соответствующий кодекс. Таким образом мы отказываемся от значительного количества законов и подзаконных актов.

Я благодарен судьбе, что на определенном этапе своей жизни писал проекты нормативных правовых актов, и таким образом получил навык написания закона. А коль так, то я понимаю принципы, которые кладутся в основу их создания, понимаю те движущие силы, на которых основано нормотворчество. Самое главное, сегодня это мне позволяет заниматься толкованием закона. Я пытаюсь от своего понимания нормы найти определенное количество вариантов развития конкретной ситуации.

П Преподавание

Я преподаю чуть ли не «всю свою жизнь». В армии (я был призван после второго курса университета) тоже преподавал – гидрометеорологию в школе младших авиационных специалистов советских войск ПВО. Гидрометеорологию «в армейском варианте для младших специалистов» преподавать относительно легко, если ты знаешь азы преподавания. В реальности делать прогнозы сложно, но это не относится к тому, чем занимался я в армии, так как в указанной школе не готовили метеорологов, которые делают прогнозы, там готовили лиц, которые занимаются измерениями.

Переходя к преподаванию права, не могу не отметить, что я учу студентов в том числе и тому, что в области права, как правило, «нет одной правды». Если мы говорим о судебном разбирательстве, то есть «правда истца» и есть «правда ответчика», и в той, и в другой «правде» есть лишь «элементы правды». Чтобы юрист имел возможность защитить определенную позицию, я показываю, что применительно к толкованию той или иной нормы есть возможность взглянуть на нее «не только так, но и несколько иначе». Этому во многом поспособствовало то, что я начинал свою практическую юридическую деятельность с написания проектов актов законодательства.

При этом как до своих студентов, так и до практикующих юристов всегда пытаюсь донести простой тезис, которому следую сам в отношении правоприменения: законодатель всегда прав.

Т Творчество

Для меня очень важно писать. Я пишу, чтобы чувствовать новизну мира, чтобы отвлекаться от бренности этого мира и понимать, что кроме каких-то текущих задач и нюансов есть «что-то более ценное», например –«человеческая мысль».

Любой автор рассчитывает, что то, что он делает, кому-нибудь когда-нибудь будет необходимо. Я не очень понимаю «юридических авторов», которые просто иными словами пересказывают ту законодательную норму, какую они видят перед своими глазами. Что, спрашиваю сам себя я, хотел сказать этот человек? Как я не совсем понимаю «юридических авторов», которые исключительно приводят («пересказывают») чужие мнения (взгляды, позиции), так для меня же очень важно в этой ситуации, что по этому поводу думаю я сам, а не кто-то другой.

Когда-то меня поразила докторская диссертация, которую преподносили как образец написания докторских диссертаций. Автор писал по римскому праву, и привел чуть ли не несколько тысяч источников по какому-то небольшому вопросу. Он нашел тысячу авторов, которые до него высказались по этому поводу, и фактически лишь систематизировал взгляды этих авторов. Знаете, чего я не обнаружил в этом «славном произведении»? Я не нашел самого автора, вот тысяча других авторов была, а он сам нет.

На определенном этапе я для себя сделал простой вывод – я пишу в первую очередь для себя, если это интересно еще кому-то – это «дополнительный плюс». Когда я пишу, я никому ничего не доказываю, за исключением самого себя. Я просто хочу по-прежнему не терять интерес, даже не к профессии как таковой, а к человеческим отношениям. Для меня это выражается в не потере интереса к определенному регулятору этих отношений, каковым и является право (акт законодательства).

При этом я напоминаю, что «пустота рождает пустоту». И для того, чтобы ты что-то сам мог сказать по поводу определенного явления, у тебя должна быть какая-то «наполняемость», ты должен иметь хотя бы азы и основы представления о соответствующем явлении. А лучше всего знания, детализирующие это явление, иначе ты никогда не выстроишь свою позицию.

Когда я пишу, я стараюсь использовать все методы научной юридической работы, при этом действительно пытаюсь дойти, что называется, «до последнего аспекта либо последнего нюанса» некоего явления, потому что это мне интересно.

В моих книгах (статьях), как правило, нет единого взгляда на явление. У меня есть близкий товарищ и коллега (сейчас он вице-президент Международного арбитражного суда Международной торговой палаты, г.Париж), с которым я написал первые 100 своих произведений. Мы их писали, фактически, оппонируя друг другу, выдвигали тезисы и контртезисы, выстраивая таким образом некую логику изложения материала. Это сохранилось «во мне» до сих пор. Я давно пишу без соавтора, но при этом «спорю сам с собой», выстраивая логику изложения материала так, чтобы было показано большинство из возможных позиций относительно определенного явления как с точки зрения их положительных, так и с точки зрения их отрицательных сторон. Для того, чтобы если кто-то этим воспользуется, он бы понимал все многообразие существующих вариантов.

Т Тенденции

Любые тенденции в той сфере права, которой я занимаюсь, основаны на конкретных запросах экономики. Будет меняться экономика, будет меняться и соответствующее правовое регулирование.

Одна из тех больших тенденций, которую мы сейчас видим, например, в белорусском корпоративном праве, это попытка привнесения так называемого договорного элемента в жесткую корпоративную конструкцию. Акционерное соглашение, договор об осуществлении прав участников общества с ограниченной ответственностью (общества с дополнительной ответственностью) – это, фактически, «расшатывание основ» правовой конструкции «юридическое лицо».

Базовый подход определяется «жестко и однозначно»: «юридическое лицо от сделки отличается кардинально, и сделка с юридическим лицом смешиваться ни в коем случае не должна». Под этим подразумевается то, что юридическое лицо – это порождение правопорядка, и применительно к нему сам правопорядок должен регулировать абсолютно все нюансы и аспекты.

Сейчас законодатель Республики Беларусь на основе так называемого западного опыта ввел указанные выше договорные обязательства в «жесткую корпоративную структуру» и допустил через договор возможность видоизменения этой структуры. Но, к сожалению, четверть шага вперед в этом направлении мы сделали, а дальше не двинулись. По той простой причине, что для того, чтобы действительно этот договорной элемент мог «расшатать» жесткую корпоративную структуру, необходимо было предусмотреть в Законе Республики Беларусь «О хозяйственных обществах» классические диспозитивные нормы. Этого нет.

Поэтому констатирую: это возможная тенденция. Но мы должны понимать, что для того, чтобы привнесение договорного элемента в корпоративную конструкцию было действительным, необходимо создать соответствующие правовые нормы.

Если базироваться на российском подходе, то применительно к регулированию корпоративных отношений могу назвать еще одну тенденцию: унификация организационно-правовых форм юридических лиц и сокращение их количества.

В праве Республики Беларусь только организационно-правовых форм коммерческих организаций 9, а некоммерческих организаций можно насчитать еще два десятка. Россияне исключили из правовой системы определенное количество организационно-правовых форм юридических лиц, например общество с дополнительной ответственностью, закрытое акционерное общество.

На мой взгляд, чем больше организационно-правовых форм юридических лиц будет в праве Республики Беларусь, тем лучше. Многообразие дано конкретным участникам имущественного оборота, чтобы они могли им воспользоваться.

В белорусской экономике есть несколько тысяч обществ с дополнительной ответственностью, стоит ли «уничтожать» данную организационно-правовую форму юридического лица, если она еще активно используется и решает определенные экономические задачи («в какой-то мере и степени субсидиарную ответственность ее участники несут»)?

Чтобы белорусский законодатель не отказался от закрытых акционерных обществ, я сделал их сравнение с обществами с ограниченной ответственностью применительно к белорусскому праву и природе отношений – у меня получилось 50 отличий.

Эту тенденцию я бы точно не поддерживал. При этом нет необходимости в полной унификации гражданских законодательств России и Беларуси. При всей интеграции этих государств Республика Беларусь – государство суверенное, и у нас есть свои «экономические запросы».

Э Экономика

«Право вторично, экономика первична». В начале карьеры я включился в новое студенческое движение, связанное с политическими правами и свободами (конец 80-х годов ХХ века), потом сделал несколько больших шагов в сторону, посчитав, что «все политические события преходящи, а экономика вечна».

Фактически все новации в той области отношений, которой занимаюсь я, возникают в экономике, право лишь оформляет это, иногда через многие годы (а есть примеры – и столетия).