К 70-летию Победы в Великой Отечественной войне <br /> «Прокурором я стал, потому что любил порядок»

У Михаила Васильевича Загорского удивительная биография: событий его жизни хватило бы на несколько приключенческих фильмов. За свою долгую жизнь ветеран испытал опасности и лишения Великой Отечественной войны (был награжден юбилейными медалями), служил во флоте, три десятилетия отдал работе в органах прокуратуры. Накануне своего 85-летия Михаил Васильевич согласился поделиться своими воспоминаниями с посетителями портала Pravo.by. Все меньше остается живых свидетелей той войны – и тем ценнее их память для потомков.

Партизанская семья

Родился ветеран 2 мая 1930 года в деревне Крацевичи Борисовского района, самым младшим из четырех братьев. До войны успел окончить школу-четырехлетку, продолжать учебу надо было в соседней деревне Холхолица, и тут грянула война. Немцы попробовали было организовать свою школу, но никто из товарищей Михаила Васильевича и он сам учиться в ней не пожелал.

В самих Крацевичах в 1941 году расположился немецкий гарнизон, правда, потом, когда в 1942 начали создаваться партизанские отряды, гарнизон расформировали. Старший брат Василий первым ушел к партизанам. Интересно распорядилась судьба, вспоминает Михаил Васильевич. На другой стороне улицы жил друг его старшего брата, который стал служить в полиции. До войны парней ничего не могло рассорить, а потом бывшим друзьям пришлось воевать друг с другом.

«Мы дежурили на вышках, – делится воспоминаниями ветеран. – Как только увидим, что едут немцы, оповещаем односельчан. Лес был совсем рядом с деревней, мы удирали в туда». Убегали не все. Однажды прятаться отказались оба дяди нашего рассказчика: немцы тоже люди, решили мужчины, раз из наших семей никого в партизанах нет, то и прятаться незачем.

Когда Михаил Васильевич с семьей вернулся из лесу, оказалось, что погибла добрая половина жителей деревни, в том числе оба дяди и их семьи. Убитых похоронили в общей могиле. Шел 1942 год, жить на прежнем месте стало больше невозможно, и Михаил Васильевич с родителями перебрался в партизанский отряд имени К.Е.Ворошилова бригады имени П.К.Пономаренко.

Старший брат Василий воевал в отряде героя СССР Михаила Мормулёва «Буревестник», отряд Михаила Васильевича базировался в районе озера Палик, а на его другой стороне, ближе к Бегомлю, расположилась бригада «Дяди Коли» под командованием героя СССР Петра Лопатина.

«У них там советская власть почти и не прекращала работу, – рассказывает ветеран. – Они день воюют, все боезапасы истратят, не остается ни патронов, ничего. Благодаря тому, что немцы такие пунктуальные, к вечеру боевые действия прекращались. Пока немецкие солдаты ночью отдыхали, советские самолеты сбрасывали партизанам патроны, вооружение, продовольствие. И когда утром немцы начинали наступление, партизаны уже были в боевой готовности».

В той бригаде, по словам Михаила Васильевича, не было своего госпиталя. А в его бригаде был. Вместе со средним братом подросток на лодке доставлял раненых в госпиталь. Немецкие самолеты дежурили постоянно, расстреливая беззащитное озеро и лодки на нем. «Это было невыносимо, – вспоминает мужчина, и голос его немного дрожит от волнения. – В то время такие дети, как я, уже не считались детьми, и воевали, и работали, как взрослые». Несколько раз ребятам случалось попасть под обстрел: лодка, изрешеченная вражескими пулями, вместе с ранеными тонула, а мальчишкам чудом удавалось спастись, ухватившись за прибрежные кусты.

Настоящий разведчик

В 1943 году Михаилу Васильевичу исполнилось 13 лет. Пора парню приступать к настоящим делам, решил командир отряда и для начала отправил его в оружейную мастерскую: «Там у нас слесарь был с МТС, дядя Саша Чирко, он мог выточить что угодно, вплоть до затворов винтовок, запчастей для автоматов, пулеметов. Я ему помогал, в основном пристреливал оружие после ремонта, мне это нравилось. Три месяца я там пробыл, потом командир позвал меня и говорит: «Ну что, настрелялся? Теперь надо заниматься настоящим делом».

Так для Михаила Васильевича начался самый сложный и ответственный период его партизанской биографии: он стал связным. Отправить в занятую немецким гарнизоном деревню взрослого партизаны не могли – его сразу поймали бы. Зато мальчишке, затерявшись среди таких же деревенских пацанов, было легче оставаться незамеченным.

А жили ведь все время у костров, вспоминает ветеран, запах дыма мог выдать, и потому одежду для юного разведчика хранили в кожаном мешке, перед вылазкой кипятили воду на костре, чтобы он мог смыть с себя лесные запахи.

В деревне подросток заводил знакомство с такими же, как он, мальчишками, бегал вместе с ними по деревне, в которой стоял гарнизон. А сам запоминал, где находятся укрепления и доты, где располагаются полицейские. Обо всем докладывал командиру. «Теперь бы уже нервы не выдержали, а тогда была гордость за порученное задание, вроде бы как игра такая», – говорит Михаил Васильевич, вновь переживая ожившие события юности.

Конечно, у местных возникал вопрос, откуда взялся пришлый паренек. Спасало, что в той же деревне жил дядя нашего рассказчика. Более того, тот был внедренным в полицию партизаном: сманивал в партизанский отряд полицейских, передавал сведения и оружие. Естественно, никто в то время не рекламировал, что он разведчик или диверсант, рассказывает ветеран. Только один командир отряда знал о том, кем на самом деле являлся дядя Михаила Васильевича. После освобождения Беларуси родственник ушел на фронт и воевал до самой Победы.

Не все вылазки в гарнизон проходили гладко. Однажды Михаила Васильевича с матерью задержала полиция. Их продержали взаперти двое суток, сильно избивали шомполом и, кто знает, может быть и убили бы, если бы дядя вовремя не вмешался и не спас сестру и племянника.

В партизанском отряде у всех членов семьи ветерана были свои задания. Отец, например, выполнял хозяйственные работы, обдирал и молол зерно, а мать для партизан пекла на костре «праснаки». Из всей партизанской семьи не выжил только старший брат, первым отправившийся воевать. Он не дожил лишь четыре дня до соединения отрядов с Красной Армией, погиб у деревни Гарелицы Пуховичского района. Бои там шли такие, вспоминает мужчина, что погибших не могли похоронить четыре дня, противник не давал передышки.

Выжившие на болотах

Тяжела была полная лишений жизнь партизан: сложности испытывали и с провиантом, и с одеждой, да и дисциплина в отряде поддерживалась суровая. Не дай бог взять что-то у местных жителей без разрешения – наказание могло быть вплоть до расстрела. Чтобы прокормиться, сажали картошку на разработанных полянках, сеяли рожь, ячмень и гречиху. Жили в землянках, еду готовили на кострах.

Сложнее всего пришлось во время блокады – Михаил Васильевич перенес две и чудом остался жив. Партизаны прятались на островах среди болот, немцы бомбили их ежедневно. «С неба словно шел дождь из снарядов, негде было спрятаться», – сравнивает ветеран.

Немецкое командование поручило отступающей армии уничтожить партизан. Из советских бойцов, попробовавших прорваться сквозь три линии немецких укреплений, уцелеть удалось только трети. Блокада длилась 14 дней, партизаны пытались отсидеться в болотах, но вражеских солдат топи не останавливали. Они валили деревья для гатей, добирались в самые труднодоступные места и убивали всех, кого удавалось найти. Даже когда стихли сражения, люди не решались выйти из своих болотных укрытий. Тяжело было очень, помнит Михаил Васильевич: от долгого пребывания по колено в воде с ног буквально облазила кожа. Потом это сидение в болоте еще аукнется нашему герою, когда у него, вновь школьника, будут опухать от ревматизма ноги по утрам, а он все равно будет упорно превозмогать боль и совершать свой десятикилометровый переход до школы. Есть было совсем нечего: когда доели траву, от голода пытались жевать прошлогодние кожи скота, сброшенные в болото. «Берешь ее руками, а она разлазится, – описывает Михаил Васильевич. – По кусочку отщипывали и ели».

Когда партизанам удалось, наконец, соединиться с частями Красной Армии у озера Палик, все они были сильно измождены. Сердобольный армейский повар попробовал накормить истощенных людей, но от этого только стало хуже: истощенный организм долгое время не мог принимать нормальную пищу. Далеко не сразу партизаны, и с ними наш рассказчик, снова смогли есть обычную еду.

Немного восстановив силы и получив от красноармейцев, как сейчас помнит ветеран, пуд гороха, семья Михаила Васильевича отправилась в родную деревню. Партизанский отряд расформировали, и тех, кто был пригоден к службе, призвали в армию. А нашего собеседника и других таких же подростков организовали в вооруженный отряд, который должен был переправлять вышедших из лесов пленных немцев в сельсовет.

«Папа, отпустите учиться»

Свою деревню они нашли полностью разрушенной, не уцелели даже заборы. На всех выживших нашелся всего один чудом не сгоревший плуг, в который женщины впрягались по очереди. Жил ветеран с родителями под самодельным еловым навесом, потом в землянке, а позже его пожилой отец обнаружил немецкий блиндаж с годными для строительства бревнами. Так они, «старый и малый», вместе поставили новый дом.

Постепенно жизнь возвращалась в привычную колею. Михаилу Васильевичу очень хотелось учиться, но до ближайшей школы добираться надо было 10 километров. Как назло, никто из его сверстников ходить в школу не хотел, да и отец был против. С большим трудом удалось его уговорить, и много лет спустя отец очень гордился сыном, который смог добиться своей цели и получить хорошее образование.

Михаил Васильевич уже окончил 7 классов, когда его назначили десятником над пленными немцами, которых пригнали валить лес. После была учеба в лесохозяйственном техникуме, служба во флоте. Михаил Васильевич был матросом Краснознаменного учебного отряда подводного плавания, электриком-подводником подлодки «Б-34». В 1952–1953 годах – курсантом училища младших командиров подводного плавания. А после десять лет прослужил старшиной команды электриков подлодки «С-207», старшим инструктором электроподводников Высшего военно-морского училища подводного плавания.

Дослужившись до звания капитана 3 ранга, он вернулся на Родину. Работал вначале инструктором, потом заведующим общим сектором в Речицком горкоме комсомола. Про этот период его трудовой биографии у Михаила Васильевича тоже остались интересные воспоминания. Например, о том, как ему всегда удавалось выполнить рабочий план и как в этом помогали собственные увлечения. Дело было так: молодежи, уезжающей на целину, надо было оформить комсомольские билеты. Ветерану не приходилось отправлять их фотографироваться в город. Михаил Васильевич приезжал на танцы в клуб, играл для парней и девушек на гармошке, а после сам, взяв простыню для фона, фотографировал молодых людей и печатал снимки.

Ветеран и прокурор

Параллельно он заочно учился на юридическом факультете БГУ. Сейчас уже сложно точно сказать, что повлияло на этот выбор. Наверное, все предшествующие события жизни определили его стремление к порядку в широком смысле этого слова: «Порядок должен быть везде». И о выборе профессии Михаил Васильевич никогда не жалел, свою работу любил и отдавался ей полностью, не жалея сил. О многом уже говорит тот факт, что его 7 лет подряд заносили на республиканскую доску почета.

Еще студентом-заочником ветеран успел поработать юрисконсультом Речицкого райисполкома, а вся его дальнейшая трудовая деятельность в течение 32 лет была связана с органами прокуратуры. Он начал ее в 1963 году стажером в Речицкой межрайонной прокуратуре, следователем Калинковичской межрайпрокуратуры, помощником Речицкого межрайпрокурора. Через три года сам стал прокурором в Житковичском районе, потом Речицким межрайпрокурором. В 1980–90-е работал в аппарате прокуратуры Гомельской области на должностях старшего помощника прокурора области по надзору за исполнением законов в исправительно-трудовых учреждениях, старшего помощника прокурора области по надзору за следствием в органах государственной безопасности, старшего помощника прокурора области по надзору за исполнением законов о национальной безопасности и реабилитации. В том числе принимал участие в рассмотрении дел 15 тысяч репрессированных. На пенсию Михаил Васильевич вышел в 1995 году старшим советником юстиции в отставке.

За три десятка лет накопилось множество воспоминаний о людях, с которыми доводилось работать, о делах, которые пришлось расследовать. «Я принимал участие в аресте около трех тысяч человек, и ни разу у меня не было случая незаконного ареста», – говорит ветеран. И отмечает, что, например, в Житковичском районе были самые дисциплинированные люди, а период работы в Речицкой межрайпрокуратуре оказался самым сложным и напряженным в его прокурорской карьере.

И все же накануне 9 Мая эти события отодвигает в тень память о военном партизанском отрочестве, когда каждый день мог стать последним, но все равно удавалось радоваться жизни, верить в лучшее и в нашу Победу. Михаил Васильевич и тысячи других ветеранов, добывших эту Победу, подарили нам возможность сейчас жить и помнить их подвиг.

Спасибо вам, ветераны! Спасибо Вам, Михаил Васильевич!